Спасла на свою голову

Выяснить удалось немного. Задание состояло в том, чтобы найти и устранить мужика с рыжей девкой, любыми эффективными методами. За это предлагалось тридцать золотых. Мужчин предупредили, что мы оба вооружены и опасны, поэтому они собрались большой толпой и пошли нас караулить. Просидели в засаде трое суток, потом показались мы.

Один из связанных заметил наши браслеты и поздравил нас с предстоящей свадьбой. Неор рассмеялся, а я поморщилась.

— Как у тебя с ментальными воздействиями? — Уточнил ревв.

Я кивнула и пошла устранять любые сведения о нас из их памяти. Через пол часа мы покинули добропорядочных граждан, которые нас знать не знают и видеть не видели. Теперь мы двигались размашистой рысью, стремясь сегодня уйти как можно дальше.

В течение дня мы проехали несколько мелких деревень и добрались до крупного городка Велены. Там мы остановились на средненьком постоялом дворе. За золотой наших лошадей почистили, покормили и утроили под навесом с водой в неограниченном количестве, нас заселили в двухместную комнату (одноместных здесь была одна и она была занята), накормили, наполнили два чана горячей водой и от хозяйских щедрот дали Чуваку целую свиную ногу. На утро обещали завтрак. Кто бы что не говорил, но я не любитель ночевок на открытом воздухе, так что меня все устраивало.

Никакие детекторы ядов ничего не показали, так что мы с удовольствием поужинали, помылись и болтали ни о чем, собираясь отходить ко сну. Я порадовалась тому, что поддалась на уговоры веселых кумушек-продавщиц и купила ночную рубашку: сейчас он пришлась как нельзя кстати.

Мы столкнулись буквально «нос к носу», когда я, переодевшись, вышла из-за ширмы в этой ядреной ночнушке, а Неор собрался за нее зайти (не знаю зачем). Я впервые уловила его запах. Пахло весенним лесом и силой. Глаза в глаза мы стояли, наверное, целую вечность, не двигаясь и, кажется, не дыша. Я потерялась во мраке еще сильнее потемневших глаз, запах сильного мужчины окутал меня со всех сторон, я чувствовала телом его тепло и едва удерживалась от того, чтобы не прикоснуться к нему. Я прекрасно помнила, какая у него фигура. Даже жуткая рана, которую я видела на поляне, его не портила.

В какой-то момент желание ощущать его тело под пальцами пересилило и я коснулась его поверх рубашки, он стоял и не шевелился. Не шевелился, пока я расстегивала пуговицы на рубашке, не шевелился, когда я распахнула ее и стащила с его плеч, даже когда я коснулась пальцами шрама, который остался после моего лечения. Я скользила руками по торсу, не отрывая взгляда, и уже потянулась к нему губами, когда момент осыпался осколками: в дверь постучали.

Мы оба вздрогнули, Неор резко выдохнул и пошел к двери, а я метнулась в кровать. Отдельную кровать, уж не знаю к счастью или к сожалению. Меня немного трясло от возбуждения, я чувствовала жар внизу живота и размышляла, хочу ли я продолжить.

Но было нам, видимо, не суждено: в дверь, бочком и оглядываясь, вошел ревв, с горящими глазами и темными тяжелыми волосами. Он отдал повелителю конверт, заикаясь выразил свою радость от того факта, что Неор жив и здоров и сбежал.

Неор распечатал конверт, ознакомился с содержимым и молча передал его мне. В конверте было письмо, в котором было одно единственное слово, размашисто выведенное посреди листа: «Торопись».

— Это моя мама. — Пояснил мне посерьезневший Неор.

Он перевел на меня горящие желтые глаза и, кажется, готов был сорваться немедленно. Он отвернулся от меня и уставился куда-то вдаль, дальше нашей комнаты.

— Стой, не горячись. Выдохни. Ночь на дворе, человеческие дороги сам видел какие. — Я поднялась и подошла к нему вплотную сзади, не стремясь увидеть его лицо.

Я обняла его обеими руками, устроив конечности на его животе. Он был очень напряжен, почти уверена, что если бы не я — точно сорвался бы, несмотря на глас разума.

— Давай дождемся утра. До рассвета около четырех часов. Мы отдохнем, кони отдохнут, а утром двинемся дальше. День-два галопа с двумя перерывами по часу или чуть меньше, ночью спать. Из страны выйдем край послезавтра к вечеру. По вашим землям пойдем лесными тропами — к концу недели будем в Ашолике. Главное, чтобы кони выдержали. — Неор продолжал молчать, но я чувствовала как он напряжен. — Я зачарую коней и вещи, мы все сможем. Слышишь? — Неор чуть расслабился, я тут же взяла его за руку и повела к кровати.

Он сел, продолжая пялиться вникуда, потом, повинуясь моим рукам, лег. Я выдохнула заклятье сна и он уснул. Я тоже легла, но сон не шел. Не шел до тех пор, пока мой коник-песик не залез ко мне на кровать и не потерся носом о щеку. Мне подумалось, что я довольно глупо себя веду, но не могу ничего сделать — никогда не умела отказывать себе в своих желаниях.

Если бы к Неору не прилагалось целого государства, я бы спокойно поддалась своим желаниям. Была бы это одна единственная бурная ночь или долго и счастливо до конца дней — вопрос десятый. Уже сейчас мне очень хотелось заботиться о нем во всех доступных смыслах. Это мы знакомы без году неделя.