Спасти Козельск

– Мы тут с победой возвращаемся, а нам благодарное население даже самую завалящую триумфальную арку построить не сподобилось.

– Может, тебе ещё и лавровый венок на башку?

– Я бы не отказался. Лаврушка в супе – первое дело! Пальчики потом оближешь.

– Ты погоди. Чует моё сердце, что будут тебе и лаврушка, и петрушка, – многозначительно пообещал майор, не сводя взгляда с подозрительно напряжённого лица княгини.

– Ага, ещё и хрен с женьшенем, – язвительно добавил Морошкин.

– Ну… насчёт хрена я никогда не сомневался, товарищ капитан, – чуть не взял под невидимый козырёк Павленко, но потом смолк, тоже встревоженный обликом встречавшей княгини. – Чёта смурна барышня. Не к добру.

Чуть наклонив голову, с выражением надменным и упрямым смотрела она на то, как князь с боярами, все живы и невредимы, возвращаются на своих богомерзко чадящих безлошадных санях. Широко распахнуты глаза княгини, взметнулись, изломившись, как от боли, брови – а что при этом творится в её душе, не смог прочесть и спец Морошкин. Зато всё понятно с юным князем. Лицо его горит восторгом и восхищением!

Демин негромко скомандовал, Воднев остановил снегоход, не заглушая двигатель. Не прорываться же прямо через ряды благодарных горожан.

– Что скажешь, князь? – молвила княгиня ломким хрипловатым голосом. – С чем вернулся?..

– С победой, княгиня, – не удержав довольную усмешку, отвечал Демин. – А ты чего ожидала?

– Только победы… – кротко сказала та, потупив взор, совсем как чернавка.

Демин ожидал, что княгиня заговорит про Егория, но та молчала. Пауза затягивалась. Вышедший встретить героев народ не то чтобы безмолвствовал – из разношерстной массы его исходил негромкий и не совсем понятный рокот. Ничего похожего на крики «ура!», «да здравствует!» или «слава!», столь привычные уху современного человека, из толпы почему-то не доносилось.

– Ну что ж, – решил прервать это стояние Демин. – Позволь нам, княгиня, продолжить наш путь…

– Да-да! – Феодосия закивала с горячностью человека, только что очнувшегося от тяжелого сна. – Надлежит вам ехать в детинец – там всё приготовлено для чествования победителей. Ждёт нас всех праздничный пир!

– Пировать нам рановато… – пробормотал Демин растерянно. – После боя должно совершить омовение, одежды кровавые переменить… – тут он покосился на товарищей и на самого себя и с досадой сообразил, что с одеждами вышел «борщ». Никакой особой крови на них видно не было.

И даже не известно, как бы дальше дело обернулось, если б на выручку Демину не поспел Морошкин. Вот и наступил момент, когда ему свои «суггестивные методики» удалось применить – на самом высоком местном уровне.

– Посмотри, княгиня, как кровью врагов мы обагрили себя… – громко произнёс он, и в этот момент князь и бояре его и впрямь показались Феодосии, да впрочем, и всем остальным, кто стоял вместе с нею, едва не залитыми с ног до головы красной лоснящейся жидкостью.

– Да, езжай, князь, – княгиня шагнула в сторону. – И скорее приходи в детинец. Там я буду ждать тебя и твоих бояр.

По примеру княгини расступился и стоявший у неё за спиною ремесленно-торговый, нестроевой люд. Снегоход, по нетерпеливо поданной Деминым команде, тут же рванулся вперёд, под арку надвратной башни.

…В детинец пришли полчаса спустя, и впрямь переменив одежды и умывшись. И не только умывшись.

Гридень кинулся навстречу пришедшим, едва они вступили за ограду княжьего дома.

– Княгиня заждалась! Пожалуйте наверх!

– Ничего, ничего… – сквозь зубы пробормотал под нос себе Демин. – Бывало, ждали и дольше…

Феодосия стояла у входа в большой «тронный» зал.

– Добро пожаловать, князь! Добро пожаловать, бояре! – воскликнула она и даже поклонилась в пояс.

Едва Демин вступил в залу, стоявший там князь Василий гаркнул ломающимся мальчишеским голосом:

– Слава победителям! Слава князю Гавриле Мстиславовичу!

И все находившиеся в зале подхватили и заорали в добрый десяток лужёных глоток «Слава, слава!» И ещё что-то уж совсем неразборчивое.

«Однако я ошибался, думая, что провёл здесь тотальную мобилизацию, – мысленно отметил Демин, прищуренным взором обведя честну компанию, покамест стоявшую вдоль стены, да впрочем, и параллельно ломившемуся от яств столу тоже. – Вон сколько уклонистов, оказывается, собралось… И не где-нибудь, а в окружении самой княгини. Она же их всех, конечно, и уберегла. А что же она про первейшего своего наперсника, славного воя Егория, ничего не спрашивает? И так уже всё смикитила?»

А Феодосия, тоже уже, оказывается, следом за пятёркой легионеров вошедшая в зал, спешила к главному из них с огромным серебряным кубком в руках.

– Вот, князь Гаврил, испей нашего отборного мёда в честь победы!

– Погоди, княгиня, – Демин остановил её движением протянутой вперёд руки. – Мёд нам, похоже, ещё рано пить… Поведай сначала, а боярин Егорий пытался нас убить по твоему приказу?