Спасти шпиона

— А вы, Иван Михайлович, объясните, что больше ноль девяти — это уже единица!

— К тому же обработана только треть всех записей, — добавил высокий бородач в футболке с выцветшей эмблемой московской Олимпиады. — Чем больше объем информации, тем меньше погрешность. А мы просто не успеваем… При полной обработке будет ровно единица. Это мы гарантируем.

— Значит, мои эпсилон-волны работают? — в очередной раз уточнил профессор.

— Еще как работают, Иван Михайлович! — встрял бородач. — Это и есть единственная постоянная составляющая фонограммы. Она действительно не меняется. С шестнадцатилетнего возраста и до глубокой старости. Как генетический код. Просто она настолько мала, что обычный сканер ее не определяет…

Чикин внимательно обвел взглядом собравшихся.

— Значит, мы имеем аппаратный вывод, а не мои субъективные умозаключения и предположения? Объективный инструментальный результат?

— Конечно, — уверенно кивнул Лимановский.

— Железобетонно, — сказал бородач.

Остальные эксперты были полностью согласны с коллегами.

Профессор Чикин выпрямился и глянул на часы.

— Тогда я докладываю результат!

* * *

«Джульетта» ушла. В углу Анна заметила швабру. «Прекрасный штрих, — подумала она. — Грант меня обязательно похвалит!»

Она продолжала прихорашиваться перед зеркалом, избегая лишних движений. В дамскую комнату втягивались, завихряясь, благоухающие дорогими ароматами потоки прекрасной половины театральной публики, которым, в общем-то, тут и делать было нечего, ибо низменно справлять малую, а тем более большую нужду красивые и разнаряженные дамы, естественно, не могли. Разве что макияж поправить, да ручки помыть…

Анна видела в зеркале отражения всех входящих и выходящих. Разными потоками сюда занесло Изабеллу, Свету Мигунову и немного запыхавшуюся Мэри. «Молодцы, компактно идут!»

Мэри с ходу заняла удачно освободившуюся четвертую от входа кабинку. Анна нырнула в первую. Пластиковая стенка не доходила до низа, поэтому, заперевшись на защелку, она сразу поставила на пол сумку, закрыв тридцатисантиметровую щель.

Остальные участницы «Рок-н-ролла», не глядя друг на друга, занимались исключительно своей внешностью: приводили в порядок одежду и прически, крутились у зеркала, но по мере освобождения кабинок каждая занимала свою: Света — третью, а Изабелла Хондерс — вторую.

Занявшая свою кабинку последней, Изабелла дважды деликатно кашлянула: все на местах, все готовы. Негромкие звуки прозвучали для всех участниц, как оглушительный выстрел сигнального пистолета — старт, время пошло! А может быть, как первый требовательный взмах дирижерской палочки.

Скрипка, кларнет и валторна ушли в еле слышное пианиссимо, под пологом которого начались удивительные превращения.

Опустив крышку, Света присела на унитаз, быстро сняла свои яркие приметные сапоги на «шпильке» и сквозь щель внизу между кабинками просунула их Мэри Бинтли. Взамен она получила неприметные черные сапожки на плоской подошве.

«Крале» было крайне неприятно сидеть на унитазе, наступать ногами в тонких колготках на холодный туалетный пол, а тем более надевать чужую обувь. Но она, сжав зубы, проделывала все это максимально собранно, четко и быстро. Тем же путем она передала оранжевую сумку на длинном ремешке и золотое ожерелье. В сердце кольнула неуместная жалость утраты.

Мэри мгновенно сняла кофточку и шляпку, передала их Свете, а сама надела ожерелье и распустила стянутые в «ракушку» волосы. На этом трансформация не закончилась: ловким круговым движением она расстегнула скрытую нейлоновую «молнию» и отстегнула нижнюю часть юбки. Теперь она доставала до колена, как у Светланы.

Света передала кофточку и шляпку Изабелле, та мгновенно скрыла голые плечи и спину, сразу приобретя скромный и достойный вид Мэри Бинтли.

Потом Света отдала Мэри гардеробные номерки четы Мигуновых; Мэри вручила ей свои номерки, а Света передала их Изабелле. Изабелла, в свою очередь, просунула в щель пластиковый пакет с синим халатом уборщицы и синей косынкой. Потом, став на колени, помахала рукой и, когда Света, преодолевая отвращение, тоже стала на колени и наклонилась, шепотом передала указание Анны Халевой:

— Там в углу стоит швабра — возьми ее с собой!

Света натянула халат, повязала косынку. В это время Мэри, расчесав распущенные волосы, покинула кабинку.

Но это была уже не Мэри Бинтли, секретарь-машинистка при отделе культуры посольства США, это был другой человек. Осанка, походка — Мэри с удивительной точностью воспроизвела привычку Светы чуть отставлять во время ходьбы правую руку, одежда… Даже лицо, обрамленное густыми темно-каштановыми волосами, стало похожим на лицо Светланы. Во всяком случае, сама Мэри в это верила, а уверенность в любом перевоплощении — залог успеха!

Впрочем, наблюдатели не рассматривают черты лица — воспринимается лишь общий облик. Поэтому, когда Мэри вышла из дамской комнаты, «Грызун» лишь скользнул по ней равнодушным взглядом, зато «Сало» и «Шпинат» оживились.

— Веди «Кралю», — сказал «Шпинат», и напарник спокойно двинулся следом за «объектом».