Спасти СССР

– Наивный ты человек. Что, рабочие это видеть будут? А если и будут – пойдут против директора? На такое мало кто решится. Директор кого уволит, кого запугает, кого купит. А так как денег на все на это надо будет откуда-то взять – он будет повышать цены на производимую продукцию. Так начнется инфляция, а вы в течение года вообще потеряете контроль над экономикой.

– Не верю я во все в это. Неужели народ это допустит?

– Оставь в покое народ. Народ мечтает о прибавке в тридцать рублей. И о джинсах на прилавке. Личный интерес всегда будет сильнее общественного. И дон кихоты тут не родятся – климат не тот.

– Это ты злобствуешь, потому что в Америку уехал.

– Я не злобствую. Я просто не верю в сказки. Еще там что?

– Сам разбирайся!

– Ну, вот. Обиделся. Я добра хочу. Тебе и стране. Вы идете наобум. И напролом. А я все видел. И то, что получилось в итоге здесь. И то, как надо. Вместе мы сможем, по крайней мере, ошибок избежать. И научиться чему то вы сможете. Вот что такое инвестор. Ты не знаешь, Михаил Сергеевич, и никто тут не знает. А это между прочим одно из базовых понятий современной экономики. Хотите в болото идти? Или выбираться из него?

…

– Ну что, мир?

Пришла секретарша принесла расписание на день, там к счастью ничего такого не было. Подумал – надо менять, хорошая секретарша знает начальника лучше чем мужа – жена.

Как оказалось, помимо партийной нагрузки – я совмещал две должности. Председатель комиссии Верховного совета по подготовке законодательных предложений, и председатель рабочей группы по подготовке экономической реформы. В последней кроме меня было еще двое – Рыжков, завотдела ЦК по экономике (кстати, до него такого отдела в ЦК не было, совсем, то есть экономикой никто не занимался) и Долгих, бывший директор Норникеля. Оба матерые практики, крупные директора, оба сейчас секретари ЦК. Проблема в том, что в экономической реформе оба разбираются не больше чем дикарь во французской кухне.

У обоих в общем то набор идей сводится к тому чтобы дать социалистическому предприятию больше самостоятельности. То есть разрешить на экспорт выходить, часть выручки валютной оставлять, больше свободы в перераспределении фондов. Оба в общем то понимают природу хронического дефицита, но идеи скудные. Рыжков предлагает вернуться к сталинской практике артелей и кооперативов, не предполагая, что это приведет к резкой дестабилизации экономики в целом, а кооперативы превратятся и в инструменты обнала и в источник социальной напряженности. Большинство кооперативов будет торгово-сбытовыми а не производственными, а те что производственные – чаще всего цех госпредприятия, рубающий бабло.

Главное, чего они не понимают – в стране нет ИНСТИТУТОВ. Свобода, данная без институтов – обернется хаосом и бардаком. Неизбежно!

В стране нет нормальной налоговой системы. Вообще. То есть, бюджет живет за счет эмиссии, доходов от водки, внешней торговли и того что наработают предприятия – в конце каждого года положительное сальдо списывают в бюджет. Налогов на заплату – по сути, тоже нет, но главное – нет налоговой инспекции. И стимулов нет. Хочешь жни, а хочешь куй все равно получишь…

Нет нормальной банковской системы. Для предприятий нет понятия "кредит" и процент по нему. Деньги, по сути вообще ничего не стоят, у них нет цены. Потребкредитование кстати, есть – но его совсем немного. Нормального банковского финансирования, нормального банкинга, при котором банки берут ресурсы у ЦБ или на рынке или у вкладчиков и раздают в качестве кредитов под более высокий процент – тут нет. Потребы тут называются "товары в рассрочку", а ипотека – "жилищно-сберегательные кооперативы". Больше одного потреба на один товар взять нельзя. Только когда погасил предыдущий – бери следующий.