Спасти СССР

Нет товарно-сырьевых и обычных бирж. То есть, нельзя нормально ни купить ресурсы, ни продать продукцию. В Китае, к примеру, через пару лет будет 1200 бирж. Отсутствие бирж делает невозможным определение справедливой цены и реального спроса на любой товар. Что сейчас происходит? А происходит то, что в стране двадцать лет не поднимали цены на ТНП, но при этом цены на продукцию промышленного потребления, то есть сектор В2В – все это время росла. Один пример – электровоз Тбилисского завода за двадцать лет поднялся в цене с двухсот с чем-то, до почти миллиона рублей. Но ТНП, которые производятся на постоянно растущем в цене промышленном оборудовании – в цене не растут. Закупаемое оборудование не окупается. И это значит, что экономика разделилась на два сектора и производство ТНП для многих предприятий является убыточной нагрузкой. Их и не производят! Под любыми предлогами. Или производят, но снижают себестоимость другими способами. Либо упрощают процесс производства. Либо сырье – подешевле. Либо оборудование эксплуатируют на износ. Так теряется качество.

Реформа цен долгое время была невозможна по политическим причинам. К ней придут, но будет поздно. Да и не решается по факту эта проблема тупым поднятием цен…

Но многие верят что решается.

Ближе к концу дня я понял, в каком я тупике нахожусь.

П…ц просто.

Самое результативное действие за день – сходил, пообедал. В цековской столовой – все было и вкусно, и недорого. И вкусно по-настоящему – в США так наверное и в дорогом ресторане не накормят. Там вообще по сути нормально не питаются. Негры, бедные – они все едят в фастфудах, там принцип один – максимум калорий на минимум еды. То есть если гамбургер – там жир, жир, еще и соусом сладким польют – оттого бедные все поголовно диабетчики и жирные (и не так как у нас – а по 200–300 килограмм люди есть, которые и ходить не могут). В хорошем ресторане – там будет упор на названия продуктов, на внешний вид и на необычность блюда – ну и цена, конечно. Но им не наешься. А дома американцы не готовят – покупают готовые блюда разом на целую неделю, и размораживают в микроволновке. Если жена готовит по-настоящему – это русская или украинка. Настоящий борщ с мозговой косточкой – большинство американцев ничего подобного не ели и поесть такое негде, даже за большие деньги. Только тут я осознал, как соскучился по нормальной кухне, а не по эрзацам. И еще понял, почему диаспоры свои рестораны открывают, а американцы по ним ходят. Хотя и тут… например, когда китайцы попробовали продавать "цыпленка генерала Цо" в самом Китае, ресторан закрылся, так как сами китайцы это есть не хотели[5].

А в остальном же…

Нет интернета. То есть нельзя ни получить информацию, ни быстро связаться с кем-то, ни переслать что-то – вообще ничего нельзя. На столе нет даже компьютера – письма диктуются, секретарь стенографирует, потом они отдаются на машинку… бред. Если надо получить информацию – запрашиваешь справку и ждешь. Каждого руководителя обслуживает целый штат – стенографистка, машинистка, личный помощник и скорее всего не один. И при этом – все еле движется.

Я не рискнул поинтересоваться, есть ли в здании компьютер. Примут за шпиона.

Главный помощник у меня Болдин, бывший заведующий сельхозотделом газеты Правда. Начинал работать монтером, закончил потом Тимирязевку. Кандидат экономических наук. Мрак, но ничего другого тут все равно нет. Есть и похуже.

Мобильных телефонов нет – есть спецсвязь в машинах, а так только стационарные. Ни до кого не дозвониться, всех вызывают. Полдня сидеть в приемной – это тоже считается работой. Нормального контроля тоже не сделать – для этого нужен компьютер и программа, но нет ни того ни другого.

Мрак…

Вечером пришел за чем-то Рыжков – а время было хорошо за пять уже, даже за шесть. Перекинулись парой слов, а когда Рыжков собрался уходить, я его остановил

– Николай Иванович…

…

– А как вы к Сталину относитесь?

Рыжков не побледнел, он посерел – мне на какой-то момент показалось, что сейчас врача придется звать. Снова не учел – в советском обществе есть много вопросов, которые табу и даже задавать их не стоит. А то можно человека до смерти довести.

Рыжков справился с собой

– Товарищ Сталин… архитектор нашей Победы.

– Ясно. Домой не собираетесь?

– Да еще… поработать хотел.

– Ясно. Тогда проводите меня…

Так мы и вышли из здания – я и наскоро накинувший на себя пальто и шляпу Рыжков. Было холодновато, потому я дальше не пошел, так и остановились у здания. Правительственный корпус желтыми своими стенами уходил ввысь, в быстро темнеющее небо…

– На самом деле что думаете, Николай Иванович. Давайте поговорим как товарищ с товарищем. По-большевистски откровенно. Что думаете о Сталине и его политике?

Рыжков помялся, потом сказал

– Много конечно бед тогда набедили. Вы про двадцатый съезд, Михаил Сергеевич?

– Да если бы. Это все… слова. Проблема в том, что мы в экономике до сих пор мало что сделали, чтобы отойти от сталинских норм.

Рыжков с удивлением посмотрел на меня. Я начал загибать пальцы.