Специалист по выживанию

— Ну, давай сюда свои подарки. — Унылый лениво протянул вперед перепачканную чем-то черным руку.

— Один момент, — вежливо остановил его Чейт. — Насколько я понимаю, я имею честь разговаривать с вождем племени?

— Перед тобой старший отец нашего селения, — ответил ему Умный.

— Полагаю, что это одно и тоже, — сделал свой вывод Чейт. — Уважаемый Унылый, я хочу предложить вам вещь, все удивительные качества которой вы, несомненно, сами сможете оценить по достоинству.

— Ну так давай ее сюда, — снова потребовал Унылый.

— Видите ли, уважаемый Унылый, я могу предложить в точности такие же вещи не только вам одному, но и всем жителям вашего селения, а также и вашим соседям, с которыми вы находитесь в мире. Поэтому будет лучше, если вы соберете всех жителей вашего поселка, чтобы я не рассказывал о назначении этой вещи каждому в отдельности.

— По-моему, этот тип пытается учить меня, как и что я должен делать, обращаясь к Умному, недовольно произнес Унылый.

После этого он выдал довольно-таки длинную фразу, переводить которую переводчик отказался полностью.

— Вы меня неправильно поняли, — поспешил протестующе взмахнуть руками Чейт. — Я вовсе не намеревался давать вам совет, а всего лишь пытался предвосхитить ваше мудрое решение.

Унылый вопросительно глянул на Умного.

Тот молча наклонил голову.

— Хорошо, — благосклонно повел подбородком Унылый. — Давайте всех сюда.

Толпившиеся вокруг голые ребятишки, словно только того и ждали, мигом кинулись по хибарам, выкрикивая на бегу имена своих родителей.

Решив, должно быть, что ему не хватает солидности, Унылый отобрал копье у Умного и теперь стоял, опираясь на него, словно на кардинальский посох.

— Смотри, приятель, — покосившись на Чейта, негромко, но очень весомо произнес Унылый. — Если окажется, что твои подарки не стоят того, чтобы поднимать на ноги все селение, мне придется придумать для тебя какую-нибудь особо утонченно-жестокую казнь.

— Не извольте беспокоиться, — улыбнулся Чейт, хотя, честно признаться, слова старшего отца селения несколько его покоробили.

Минут через десять вокруг столба собралось человек двенадцать завернутых в невыделанные шкуры гудосов. Почесываясь и переругиваясь, они недовольно посматривали то на Унылого, то на Чейта.

— Ну? — требовательно глянул на Чейта старейший отец селения. — Где твои подарки?

— Но, по-моему, еще не все собрались, — не очень уверенно произнес Чейт.

Унылый взглядом пересчитал своих соплеменников и уверенно кивнул:

— Все. Остальные на охоте.

— А женщины? — рискнул спросить Чейт.

— Нашим женщинам ничего не нужно! — угрожающе нахмурился Унылый.

Чейт понял, что лучше вопроса о женщинах больше не касаться.

— Хорошо. — Он скинул с плеча свою сумку и поставил ее на землю.

Гуд осы, обступив Чейта полукольцом, внимательно наблюдали за его действиями.

— Итак, господа, — торжественно поднял руку Чейт. — Я хочу предложить вам вещь, равной которой вы в жизни не видели.

С видом фокусника, достающего кролика из цилиндра, куда он только что бросил окурок, Чейт извлек из сумки издание Священного писания в твердом целлофанированном переплете для повседневного пользования и протянул книгу Унылому.

Гудос осмотрел книгу со всех сторон, перелистнул несколько страниц и с равнодушным видом передал ее Умному.

Умный осмотрел книгу более внимательно.

— Такие же штуки были и у тех двоих в белых одеждах, которые прилетали к нам прошлым летом и пытались учить нас жизни, — вынес он свое заключение и с сожалением посмотрел на Чейта.

Взгляд его как будто говорил на общедоступном языке: «Я же тебя предупреждал».

— Да, — кивнул Унылый. — Конечно. Одному из тех умников мы еще уши отрезали. Его приятель потом долго упрашивал вернуть уши, уверяя, что их можно пришить на место.

Унылый коротко хохотнул.

Следом за ним засмеялись и остальные.

— Ну а с тобой что прикажешь сделать? — посмотрел на Чейта Унылый.

В его взгляде не было злобы или ненависти. Он просто собирался исполнить свой долг. И это несколько обнадежило Чейта.

— Книги бывают разные, — попытался объяснить он Унылому, хотя и предполагал, что побывавшие здесь служители церкви размахивали перед аборигенами отнюдь не телефонными справочниками, а все теми же Святыми писаниями.

— Эта штука называется книгой? — приподняв Святое писание, уточнил Умный.

— Да, — кивнул Чейт.

— Те двое в белых одеждах называли ее как-то иначе, — сказал Умный, обращаясь к Унылому.

— По мне, как эту штуку ни называй, проку от нее все равно никакого, безнадежно покачал головой один из гудосов, имя которого Чейту было неизвестно. — Те двое, что были здесь прошлым летом, — после упоминания святых отцов вновь последовало длинное идиоматическое выражение, перевод которого остался для Чейта загадкой, хотя о смысле сказанного вполне можно было догадаться по одним только интонациям, — оставили мне одну такую штуку. Так я, как ни старался, так и не смог ее к какому-нибудь делу приспособить. Бестолковая штука. А когда я ее в очаг бросил, сгорела в один миг — ни тепла, ни света.