Спецназ ГРУ против басмачей

Прежнее командование встречало Энвера на станции, которая тоже еще сохраняла следы былого величия — как-никак, еще 7 лет назад здесь побывал сам Государь император.

Когда турок сошел с вагона, Фрунзе сделал шаг вперед и протянул ему руку.

— Здравствуйте, товарищ Энвер! — сквозь зубы произнес он.

— Михаил Васильевич, — в лукавой восточной улыбке расплылся его собеседник. — Очень рад Вас видеть.

— Однако, еще несколько лет назад мы с Вами были лютыми врагами…

— Война — пережиток прошлого. При справедливом социалистическом строе войн вовсе не будет! — как по заученному отчеканил Энвер-паша. «Надо же, — подумал Фрунзе, — ты смотри как живо насобачился. Вот уж действительно скользкий тип, весьма скользкий».

— Как доехали?

— Спасибо, ничего, только жарковато.

— Ну да теперь придется потерпеть. Думаю, Вы здесь надолго. Говорят, Вас сюда рекомендовал сам Чичерин, а к его мнению Владимир Ильич очень прислушивается.

— Нет таких крепостей…

Фрунзе показал рукой на отменного ахал-текинца, приготовленного для передвижения нового московского эмиссара. Турок оценил дар, вскочил на коня, и делегация двинулась ко дворцу эмира, в котором расположился теперь штаб Советского военного командования.

Спустя полчаса на тот же перрон прибыл поезд из Кабула. Среди сошедших на землю Бухары был невысокий и неприметный англичанин в белом костюме. Он нанял носильщика, чтобы тот помог перетащить его увесистый багаж и отправить его в гостиницу, а сам шел до нее пешком.

По дороге он зашел на базар, купил немного абрикосов и, помыв их в ближайшем арыке, тут же съел. Неспеша, осматривая достопримечательности города-крепости — маленькие и узкие улочки, минареты мечетей, блуждая по лабиринту проулков и проездов, дошел он до местной гостиницы. Остановившись перед входом, смерил ее взглядом — когда-то здесь останавливались именитые особы. А сейчас, когда вся Средняя Азия, включая Бухарский эмират, была охвачена пламенем войны, сюда и носа никто не показывал…

Он вошел внутрь и подошел к администратору. Одетый по-турецки, в тюрбане, тот встретил его вежливо, но несколько нервозно — это объяснялось тем, что после установления в Бухаре Советской власти англичанам здесь было находиться небезопасно — равно как и местным вступать с ними в контакты.

— Меня зовут Уильям Стоквелл, на мое имя забронирован номер.

— Конечно, мистер Стоквелл, ваш номер 112. Вещи уже в номере. Прошу вас…

Поднявшись в номер, англичанин был немало удивлен, увидев в номере английского коммерсанта Стивенса, торговавшего с эмиром и имевшего значительные капиталовложения в соседнем Пакистане.

— Спасибо за бронь, но лишний раз встречаться нам все же не следует, как мне кажется, — бросил хозяин номера некстати ожидавшему его гостю. — Видите ли, мое настоящее имя и моя биография здесь не особо в чести, так что не хотелось бы, чтобы вслед за Вами сюда пришли советские чекисты.

— О, не нагнетайте атмосферы, Сид, — отмахнулся гость. — Чекистов здесь еще нет. Не прошло и недели, как красноармейцы захватили власть. А вновь назначенный московский эмиссар, как мне кажется, будет не в пример сговорчивее этого ограниченного вояки Фрунзе.

— Прошу, не называйте меня по имени, — Стоквелл заметно нервничал. Видимо потому, что в действительности его звали не Стоквелл. Его звали Сидней Рейли.

Биография его была столь же наполнена событиями, как и время, в которое ему довелось жить и работать.

Рейли родился 24 марта 1873 г. под именем Шломо (Соломон) Розенблюм в Херсонской губернии (в состав которой входила, в частности, и Одесса). Он был незаконным сыном Полины (Перлы) и доктора Михаила Абрамовича Розенблюма. Позднее он сам утверждал, что родился в Ирландии, а если признавал своё рождение в России, то часто утверждал, что сын дворянина. Воспитывался он в семье Григория (Герша) Розенблюма, — двоюродного брата настоящего отца, и домовладелицы Софьи Рубиновны Розенблюм (впоследствии, в 1918 году, сдавшей свой одесский особняк под британское консульство).

В 1892 году он арестовывался царской охранкой за участие в революционной студенческой группе «Друзья просвещения». После освобождения приёмный отец сообщил Соломону, что его мать умерла, а его биологический отец — врач Михаил Розенблюм. Взяв себе имя Сигизмунд, Рейли отбыл в Южную Америку на британском корабле. По теории Б. Локхарта (англ. Lockhart) в Бразилии Рейли взял себе имя Педро. Он работал в доках, на строительстве дорог, на плантациях, а в 1895 г. устроился поваром в экспедицию британской разведки. Он спас во время экспедиции агента Чарлза Фотергилла, который позже помог ему получить британский паспорт и приехать в Великобританию, где Зигмунд Розенблюм стал Сиднеем. Розенблюм изучал в Австрии химию и медицину, в 1897 году в Англии завербовался в разведку Великобритании под фамилией своей жены — ирландки Маргарет Рейли-Каллаган.