Спецотдел «Бесогон»

– Мы добровольно отдаем Элеоноре годы нашей немощной старости. Не секрет, что человек стареет. И по прошествии определенного количества лет становится беспомощным старцем. Вот именно эти годы и забирает себе Элеонора. Лучше прожить пять лет молодой полной сил женщиной, чем бедовать беспомощной старухой последний десяток перед смертью. Я отдала Элеоноре пятнадцать лет жизни. Она сказала мне, что я должна была умереть в семьдесят пять. Пусть я буду жить до шестидесяти, но проживу эти годы счастливо и радостно. Я, конечно, тоже буду стареть, но гораздо медленнее, чем остальные…

– Бред, – коротко резюмировал я.

– Нет, это вовсе не бред. – дама начала терять терпение, – во время одного из сеансов Элеонора почувствовала себя плохо. Я сидела в своем кресле спиной к окну, она же располагалась за мной. Я чувствовала затылком ее прерывистое неровное дыхание. Так дышат сильно пожилые люди. Невольно я обернулась посмотреть на Элю, вместо нее в кресле сидела глубокая старуха. Черты лица лишь смутно напоминали черты лица Элеоноры, женщина был седой и дряхлой старухой со слезящимися глазами и ввалившимися щеками. Открытый рот поражал полным отсутствием зубов, руки дрожали. Элеонора была в каком-то полуобморочном состоянии и не замечала ничего вокруг. Я едва не закричала от охватившего меня ужаса, но вовремя опомнилась и вновь закрыла глаза. Пусть тайны Эос остаются ее тайнами, мне они ни к чему.

Теперь дама говорила не останавливаясь. Ей просто хотелось выговориться. Думаю, что до меня она ни с кем не могла поделиться своими мыслями. Ей нужен был человек, которому можно было бы рассказать то, что так поразило ее воображение. Поведать все это собственному мужу она не решилась, а я был ее куратором, который был обязан выслушать информатора и принять соответствующее решение. В такие минуты настоящий гебист и выдохнуть боится. Любое неосторожное движение может заставить сексота замолчать, обидеться и уйти в себя. Я такого движения не сделал, чем весьма расположил к себе необычную собеседницу.

– А вы знаете, что Эос устраивает еще и своеобразные сеансы связи с теми, кто осужден и находится в лагерях и тюрьмах? – спросила дама, – она может запросто телепатически связать мать с осужденным сыном, или жену с отбывающим долгий срок мужем. Она называет это «общение на расстоянии». Несколько цинично, не находите?

– Не мне судить, – бросил я, – обычно медиумы вызывают на разговор души умерших, но живых…Может, у вас неверные сведения?

– Нет, сведения у меня вернее некуда! Я сама справлялась о судьбе одной моей знакомой…

– Хорошо, вы меня убедили.

В моей голове возник и окончательно оформился план действий, которые я собирался претворить в жизнь в самое ближайшее время.

– Я должен попасть на такой сеанс к Элеоноре. Устройте мне это, вам Эос поверит, – приказал я своей знакомой.

– Постараюсь, – дама поднялась и кокетливо поправила шапочку-таблетку, – думаю, что помогу вам, Сережа.

– Еще один вопрос, – я слегка понизил голос, – скажите мне. Нужно ли платить Элеоноре деньги за ее услуги? И, если нужно, то сколько именно?

– Не знаю, что вам и ответить, – дама замялась, – каждый посетитель сам определяет свою лепту.

– Лепту?

– Именно так Элеонора называет свой гонорар.

Дама задумалась, с минуту она сидела молча, потом вдруг резко поднялась и подошла ко мне вплотную. Она говорила тихо, почти шепотом, и мне приходилось вслушиваться, что бы разобрать ее слова. Голос моей визитерши дрожал. Казалось, она боится, но, может быть, это было всего лишь следствием напряжения, которое испытывают люди при общении с сотрудниками МГБ.

– Знаете, что Сережа? Я представлю вас своим дальним родственником. Думаю, Элеонора не откажет вам в своей аудиенции. Но, помните, Эос чрезвычайно проницательна и за версту чует фальшь. Пожалуйста, не подведите меня, я дорожу ее расположением, – тревожно поглядывая на меня, пробормотала дама.

– Думаю, не подведу вас, – заверил я свою «гостью».

Я тоже встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Дама оказалась догадливой и послушно посеменила к двери. Уже к полудню в моей квартире раздался звонок. Звонила моя подопечная.

– Вам назначено на вечер, восемь часов. Адрес Элеоноры, полагаю, вам известен.

– Известен.

Я положил трубку и задумался. Даже самому себе я боялся признаться в том, что мой визит к Эос будет мало походить на выполнение полученного от начальства задания. Сегодня ясновидящая нужна была мне самому. Дело в том, что мой двоюродный брат находился в лагерях. Еще пред войной он получил срок за измену Родине. Будучи студентом филфака, он стал вести какой-то философский кружок, где подобные ему студиозусы болтали всякую заумную чушь, воображая себя стародавними вольнодумцами. Один из кружковцев оказался стукачом и «сдал» всю компанию в «органы». Там особо разбираться не стали и «сунули» философам по десятке на брата.