Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

– Отдельная охрана. Кодовый замок. Солидная такая дверка – и стеклышко под стать. Единственное место, куда генерал не счел возможным впустить человека, ради которого до этого нарушил кучу инструкций и параграфов. В общем, режимный объект на режимном объекте… Лысина – скорее всего – специалист-аналитик, работающий с массивом данных. Так… По критериям информации: ну, вряд ли здесь сосредоточены какие-то совсем уж запредельные секреты. Такого рода секреты аналитикам не доверяют и хранят обычно в персональной генеральской голове, а отправные пункты для памяти кратко шифруют в блокноте, да так, что кроме носителя фиг кто разберет. Так надежнее. Но! Если там еще одна такая же «башенка», или парочка – вне всякого сомнения, массив данных может быть очень даже обширным и весьма содержательным.

– Ага… То есть если мы, допустим, упрем жесткие диски с этих компьютеров…

– Да, в этом случае мы будем точно знать, чем занимается эта загадочная компашка. Даже при отсутствии ключевых фактов, раскрывающих до конца всю подоплеку, – направление деятельности все равно будет очевидным.

– Костя?

– По мотивациям? В специфике я ни бум-бум, но ясно вижу в данной ситуации одно: если так сурово охраняют и не пущают – значит, есть что скрывать! Иначе какой смысл во всех этих режимных нагромождениях?

– Угу… Угу… Так, а там же, наверное, все подряд запаролено и зашифровано.

– Это не проблема.

– Есть люди?

– Есть.

– Категория?

– Категория… Хм… Да так – без категории. Но вскроют все, что угодно, уже только лишь ради спортивного интереса. А если в качестве бонуса будут фигурировать некие зеленоватые бумажки…

– Ну, за этим дело не станет, – заверил Иванов. – За такие вещи можно и нужно платить.

– Значит, осталась самая малость: сбегать на объект и позаимствовать жесткие диски.

– Хорошая шутка. – Костя весело хихикнул. – Вот за что люблю я молодежь: с ними не соскучишься…

– Хе-хе, – поддержал его Иванов. – Только это не шутка. Не зря у нас аналитик деньги получает: с ходу суть ухватил.

– Вы хотите сказать, что мы планируем… нападение на объект?! – осторожно уточнил Ростовский.

– Слово «нападение» мне не нравится, – решительно возразил Иванов. – Оно неверно отражает суть мероприятия, которое мы собираемся провести в ближайшее время.

– А в чем суть?

– Это будет просто дружеский визит, – охотно пояснил Иванов. – Подъедем, прокатимся на катере, сходим в оперативный зал, откроем комнатушку, заберем диски со всех «компов», что понравятся, и – домой.

– Здорово, – категорически одобрил Петрушин. – Мне нравится!

– Мне тоже! – с воодушевлением подхватил Вася, улыбаясь во все лицо. – Хоть делом заняться, а то уже запарило тут пасти всех подряд!

– «В безумных глазах варвара загорелась дикая радость», – тихонько прокомментировал Костя. – Товарищ полковник…

– Я в порядке, Костя, не смотри так!

– Да нет, я не про то… Вы это прямо сейчас придумали?

– Да, прямо сейчас, – признался Иванов.

– Десять минут посмотрели снимки, схемы, послушали доклады…

– Точно! И что?

– Ну… – Костя прочистил горло, покачал головой и развел руками. – Кхм-кхм…

В номере воцарилась тишина.

Петрушин с Васей, досадливо нахмурившись, уставились на Костю. Ростовский озадаченно морщил лоб, пытаясь собраться с мыслями. Полковник, легкомысленно мурлыча под нос «…мама, как меня плющит…», принялся бегло набрасывать на стандартном листке какую-то схему.

Я, грешным делом, на минутку усомнился во вменяемости шефа. Покурил чего или как? Вроде бы не пахнет. Да и где успел взять? Разве что в «Урановых зорях» гашиш в похлебку добавляют…

Думаю, нужен комментарий по столь драматичному расхождению реакций присутствующей публики на заявление шефа.

Иванов – признанный гений оперативного мышления, МСМК (мастер спорта международного класса) по организации хитромудрых многоходовых комбинаций, умница и превосходный аналитик. Но при всех этих качествах он у нас тугодум – в хорошем смысле этого слова. То есть пока не продумает каждый возможный вариант на сто ходов вперед и не разложит по полочкам все до единой мельчайшие детали, работать никому не даст. Самое неприятное наказание для шефа – трудиться в режиме жесткого цейтнота и на ходу, в экстренном порядке, менять тщательно продуманный накануне план.

Теперь сопоставьте вот этот характеризующий штрих с сиюминутным поведением полковника, и вам будет понятна наша реакция. Нет, в самом деле, десять минут посмотрел картинки, вполуха послушал доклады по обстановке, и – нате вам!

Иванов закончил набрасывать схему:

– Подходим, смотрим, слушаем…

…и буквально за пять минут изложил свой план: поэтапно, в деталях, с обоснованием всех спорных моментов.

План был крепок и удивительно прост. Фееричной искрометностью и спонтанностью тут даже и не пахло: все выглядело добротно и надежно. У специалистов по поведению и «боевке» (Костя – Петрушин) вопросов не возникло.

То есть в принципе – можно работать!

– Когда начнем готовиться? – уточнил Петрушин, возбужденно потирая свои ручищи, давненько уже не державшие врага за горло.