Спираль бабочки

сварившей мне кофе.

***

Между красной туфлей

и золотистой ногой –

загадка Делакруа.

***

Не верьте ни одному

моему слову.

И я не верю.

***

Если это не я,

то это – Иисус Христос.

Или Будда.

***

Спящая в августе.

Золотые стазы пота

на белой коже.

***

Три строки и –

уже дышат груди

с розами-сосками.

От Луки

Смутилась Мария

и думала долго

об ангела слове.

Бабочка

Сомкнула крылья.

Стала листом. Потом

тенью листа.

***

Восход солнца

ослепляет землю.

Я беру карандаш.

***

–Я живу в этом

лесу! – кричит ворона

со старого пня.

***

Мир не то,

что есть, а то,

что ещё может быть.

Художник

Назвал картину –

«звезда». А пишет человека,

задравшего голову.

***

Солнце заходило.

–Присядем, –

сказал старик.

Приснилось

Пустая квартира.

Вещи собраны.

Жена уезжает.

***

К заснеженному окну

примёрзла занавеска.

Уходит женщина.

***

Но почему под ясным небом

Бог мясом завтракал без хлеба?

И не убрал с дороги камень,

в пыли которой плакал Каин?

***

В больнице молча,

стыдливо кладёшь на лапу –

за вату, бинты, ночную вазу, лампу,

потом за надежду,

что выйдешь оттуда, а не вынесут,

за облезлый клён за окном –

глядеть на него чтоб в любое время суток.

Но вот – пронесло.

Тебя ведут осторожно

по снегу, снежку, кучугурам мороженым.

Я – сам! Заберите у грека весло.

Тебе что – за день един, Господи Боже?!

***

У Павловой Веры

открыты вены.

Нате без меры!

***

Привязали к дому.

Дали косточку.

Сижу, вою.

Стих

Взять на руки.

Убрать заусеницы.

Отпустить.

Под обстрелом

Я не храбрец.

Я не успел убежать

больными ногами.

***

В искусстве танец

ближе всего

к радостному Богу.

***

Без изменений

в возрасте я бы давно

уже состарился.

***

Джоконда

учит женщин

улыбаться.

***

Мне всегда мешала

кисть стать настоящим

художником.

***

Скрипка тоже

может издавать

отвратительные звуки.

***

Центральная часть картины

часто – центральная часть

женского тела.

***

Писать плоть,

а не раскрашивать её, –

говорил Сезанн.

***

И продолговатое переглядывание молодых людей,

и едва покачивание корабля в стороны,

и прозрачные бокалы на пикирующем подносе,

и волосатую побежку воздуха туда-сюда,

да и вообще этот самолёт, этих пассажиров,

весь этот текучий мир, всё –

удерживала на своих волновых накатах

развалившаяся меж ушами наушников

почти уснувшего пацана на третьем сидении

неистребимая «Токката» Иоганна Себастьяна Баха.

***

Утром обнаружили пропажу картины.

А в уголке зала – спящую техничку,

похожую на улыбку Джоконды.

***

«Пусть нас ничего не тревожит, о Боже!» –

на виду у звёздного мира

толстой сигарой дымит простуженный бомжик.

В летнюю ночь засыпается тихо,

как в пьесе Шекспира.

***

Нежно розовым

цветёт олеандр. Сентябрь

стрижёт деревья.

***

Поэзия слепа.

Музыка глуха.

К земным заботам.

***

Взошло солнышко.

Вампиры стали людьми.

Люди – вампирами.

Продолжая наблюдения

Искусство жизни – до лампочки,

жизнь искусству – до свечки.

Уставшие, снимают тапочки

ноги, греют пальцы у печки.

Мы рисуем (рисуемся) до точки,

различаем лица и рыла.

Человек не нуждается в помощи

после того, как его зарыли.

Или унизили до пепла, пыли,

что, естественно, уже не интересно.

Интересней более, где мы (были)

будем до того, как воскреснем.

***

Яблоня опомнилась,

зацвела в сентябре.

Когда – яблоки?

***

Когда мошек много

и они надоедают молитвами,

от них отмахиваются.

***

Женщина воду

льёт на посевы.

Жмурится земля.

***

Где он? Наверное,

пишет Амадео

жёлтую даму с веером.

***

Избегаю

инфернального пожатия

руки коллектива.

***

Купите автопортрет!

Кровь ещё не высохла

на щеке моей.

***

Не подражайте

святым. Им уже

нечего отдавать.

***

Старая пчела

не нашла родной улей.

Сидит на стене.

Живопись

Рубенса кривые ноги.

Луны-лица Пикассо.

Модильяни боль-лицо.

Птицы вороны Ван Гога.

***

Искания присущи

женской руке.

Находка – приоритет мужа.

Сегодня

Ван Дейк стрижёт коз.

Ван Гог играет в хоккей.

Пикассо отправляет мессу.

***

Море, волна,

солнце, камушек

с дырочкой времени.

***

И наконец в зеркале

ты увидишь бабу Ягу

или деда Кащея.

***

Спасибо, Пикассо.

Мы стали кубоватыми

и раскосыми.

***

Место в аду

созидателей всегда

свободно.

***

Дорога.

Ни новая, ни старая –

на все времена.

***

Звенит ручей –

чей? чей?

всечейный.

***

Наощупь,

раздвигая время

и пространство.

***

Всё искусство –

есть отклонение от усреднённых

правил жизни.

***

Вечером, когда

расцветает синяя роза,

я рисую.

***

Без читателя

мои стихи как-то

не читаются.

***

Бесполезно

говорить о дереве,

что это дерево.

Я – больной

Я болею за четверых бразильцев

и семерых украинцев

во главе с португальцем.

Искусство

Это тоже реальность,

но реальность

нереальная.

***

На твоих нарциссах,

на твоей улыбке –

летний дождь.

***

Но можешь не успеть

подать руку, и твой враг

сорвётся в пропасть.

***

Гении

отдыхают

в будущем.

***

Новый день. Будем жить

и спрашивать у жизни –

зачем живём?

***

Убираю многоточия.

Поэзия сама –

многоточие.

***

Не иду за

чужими стихами.

Жалко новых сандалий.

***

Зима. У камина.

Жена косится на

стопу моих черновиков.

***

Мой читатель!

Моя слава

достаётся тебе.

Ренуар. 2 декабря 1919 г.

Сиделка принесла цветы

пахучие и прямо с поля.

–Подай мне кисть и краски, –

засуетился вдруг, –

да привяжи к руке мазилку!

Я начал в этом что-то понимать, –

сказал художник и закрыл глаза.

***

Я рад, что может быть эхо

строчек моих приятно для слуха.

Так бывает: поезд уехал,

а в голове продолжает стукать.

Потом всё тише, тсс!

как сердце старого Фирса.