Список для чтения

– Я о такой не слышал, – честно признался Мукеш, но взял книгу себе на заметку – теперь, когда у него есть читательский билет, он может и должен обращать внимание на такие вещи…

– Это очень известная книга, деда. Все ее знают, – сказала девочка, по-прежнему не поднимая глаз, но брови насмешливо изогнулись.

– О чем она? – спросил Мукеш, немного нервничая и помня слова, сказанные ею на днях: «Ты не читаешь книг, деда… Тебя это вообще не интересует!»

– Не мешай, деда, я пытаюсь читать. Я расскажу тебе в другой раз, – осадила его Прия, и Мукеш сделал, как было велено. Наина немного походила на нее, когда читала – может быть, когда-то и он их поймет.

Он помнил вечера, когда дети ложились спать и он читал газету рядом с Наиной, которая с бешеной скоростью перелистывала страницы книги. Он поглядывал на нее, пытался вовлечь в разговор, дожидаясь, когда она поймет, что он за ней наблюдает.

– Мукеш, что ты делаешь? Ты же видишь, я читаю, – отчитывала она его, но при этом улыбалась.

– Я просто хотел зачитать тебе кое-что из газеты. Это очень интересно.

– Мукеш, я как раз добралась до самого интересного места. Ш-ш-ш, – говорила она.

Жена всегда добиралась до интересного места. Поначалу Мукеш думал, что в книгах интересные места встречаются каждые две-три страницы, а потом начал задаваться вопросом, не было ли это просто отговоркой.

Он наблюдал за ней, облаченной в бело-голубую ночную рубашку, с аккуратно сидящими на носу очками в толстой оправе и гладко зачесанными назад черными волосами, стянутыми сзади в маленький пучок. Она предстала перед ним двадцатилетней, тридцатилетней, сорокалетней, пятидесятилетней, шестидесятилетней, семидесятилетней. На том же самом месте, произнося те же слова, получая тот же самый ответ – ритуал их жизни. На мгновение он почувствовал себя Генри из «Жены путешественника во времени», переносящимся сквозь десятилетия, чтобы навестить Наину на всех этапах ее жизни.

В те времена он никогда не задумывался, куда она уносилась, углубляясь в чтение. Ему просто нравилось видеть сосредоточенность на ее лице. Иногда она улыбалась только уголком рта, а иногда запрокидывала голову, прищурив глаза, фыркала от смеха, постукивая Мукеша по плечу, как будто это он пошутил. В те времена ему было достаточно видеть ее счастливой. Но теперь, когда ее не стало, он жалел, что не старался быть с ней каждую минуту.

– Папа, – позвала Рохини. Ее голос был близко, в спальне на первом этаже. – Ты можешь сюда подойти?

Мукеш посмотрел на Прию, надеясь, что внучка придумает какой-нибудь предлог, чтобы он остался на месте, но она была поглощена «Маленькими женщинами». Выражение ее лица было точь-в-точь как у Наины.

– Хорошо, иду, – пробормотал он, с трудом поднимаясь из кресла.

Он встал в дверях спальни. Рохини стояла у шкафа, уперев одну руку в бок, а другой указывая на ручеек из сари, вытекающий на пол из-за закрытой дверцы шкафа.

– Что здесь произошло? – спросила Рохини, открывая дверцу и театрально охая. Сложенная одежда была в небольшом беспорядке.

– Мы с Вритти идеально сложили мамины вещи. Что произошло? Приходили еще, чтобы взять что-то на память о ней? – голос Рохини на последних словах сделался высоким и писклявым.

– Нет, я просто просматривал их, потому что…

– Эти ее подруги, они всегда завидовали маме, всегда хотели заполучить ее сари. Неудивительно, что они под видом соболезнований налетают, как стервятники… Хорошие друзья, ха, им нужны только ее вещи…

В голове Мукеша пронеслось воспоминание о Наине, наряженной для посещения храма. «Как я тебе? Небрежная элегантность?»

– Ну, – сказал дочери Мукеш, – у твоей мамы всегда были самые красивые сари.

– И, к счастью, у нее был глаз наметанный – иначе продавцы обобрали бы нас до нитки. Так, папа, ты говоришь, что это сделал ты? Помоги мне все прибрать, хорошо? – уже мягче сказала Рохини, и Мукеш, подчиняясь, вошел в комнату. Он сел на кровать и стал ждать, пока Рохини передаст ему что-нибудь, что он мог бы сложить, но вместо этого она продолжала сама наводить порядок, то и дело журя его за то, что он его нарушил.

Рохини вытаскивала каждую вещь, даже ту, которая была в порядке и не нуждались в повторном складывании. Мукеш снова уловил слабый, но знакомый аромат Наины. Обычно он чувствовал запах ее духов, а теперь – ее шампуня. Забывшись на мгновение, он оглянулся через плечо, надеясь и молясь, что Наина пришла поздороваться.

Дочка перебирала сари, которые Наина надевала регулярно для похода в мандир или в магазин, они ассоциировались у людей с его женой: ее цвета, парча, узор пейсли. На других сари были украшения, блестки. Они были красивы и просты. Когда Рохини укладывала последнее сари, то провела рукой по ткани, ощущая кончиками пальцев все детали.

– Интересно, когда мама надевала его в последний раз? – вслух произнесла она. Ее голос смягчился, он больше не принадлежал Строгому Инспектору Вихрю.