Список на ликвидацию

— Потому что врачам мы рассказали совсем другое.

Ой!..

А вслух я сказала:

— Извини, конечно, Пойдем отсюда.

Мы вышли через большие двери во внешний мир. Меня остановила женщина в белом халате, с коротким хвостом каштановых волос. Почти сразу я узнала ее — она присутствовала, когда мне швы накладывали, среди интернов. Что ей нужно было от меня — я понятия не имела, но остановилась, если просят — для этого я достаточно женщина.

Мужчины остановились вместе со мной. Девушка-интерн несколько смутилась и жестом попросила меня отойти в сторонку. Я подумала, что она хочет мне задать вопрос по поводу моих способностей заживления ран, или даже попросит показать рану. Такое бывает у профессионалов-медиков: хотят видеть результаты своей работы.

Она была лишь чуть выше меня, пять футов пять дюймов примерно. Но когда она подалась ко мне, я посмотрела вниз и увидела каблуки как минимум в два дюйма.

— У маршала Форрестера жена и дети, а другие маршалы, которые с вами?

Я не стала объяснять, что официально они с Донной не женаты. Они живут вместе дольше, чем мы с Микой и Натэниелом и лишь на пару лет меньше, чем тянется наш роман с Жан-Клодом.

— Тот, что с волосами в хвост, женат и дети есть. — Я засомневалась, что говорить о Ники. Формально говоря, он вполне свободен спать с другими женщинами. Я не моногамна, и несправедливо было бы ограничивать его мной, но здесь он присутствует, чтобы утолять ardeur и прикрывать мне спину. Так что я сказала: — А блондин со мной.

— Повезло вам.

— Спасибо, — улыбнулась я машинально. — Насколько мне известно, ни маршал Конь-В-Яблоках, ни маршал Джеффрис сейчас не заняты.

И тут я поняла, что передо мной темноволосая женщина. Чуть менее темная, чем он предпочитает, но вполне близко к его профилю жертв, чтобы я об этом вспомнила. А тогда и он мог о том же подумать, черт побери.

— Пардон, виновата. У маршала Джеффриса — это тот, который повыше — сейчас роман. Недавно началось, все забываю.

— Насколько недавно?

Я улыбнулась:

— Поверьте мне… простите, забыла ваше имя?

— Рид. Пэйшенс Рид.

Я выгнула бровь, а Рид засмеялась — хорошим, легким смехом. И сразу стала казаться еще моложе.

— Я знаю, что для доктора ужасно называться пациентом.

Молодая и неискушенная. Значит, держать ее подальше от Олафа.

— Действительно забавное имя для врача. Ну, в общем, Олаф очень серьезно относится к этой новой женщине в его жизни, а вот Бернардо свободен и вполне готов к роману.

— Бернардо его зовут?

Она глянула мне за спину, и я, даже не оборачиваясь, знала, куда именно.

— Ага. Бернардо Конь-В-Яблоках.

— Он коренной американец?

— Ага.

Она поспешно отвернулась и чуть покраснела. Наверняка Бернардо подарил ей одну из своих неотразимых улыбок. Такую, от которой девушка на раздаче ему сообщила, когда у нее смена кончается.

— Он такой красивый, что даже страшно его приглашать, — сказала Пэйшенс Рид.

— Обязательно пригласи, — ответила я.

— Думаешь, он согласится пойти выпить кофе или чего-нибудь?

Я кивнула:

— Не знаю, сколько у кого-нибудь из нас будет времени на светскую жизнь, но дай ему свой телефон или какие-нибудь координаты. Вдруг у него выдастся окно — никогда же не знаешь.

— Да я как-то не могу вот так сразу.

И тут у нее глаза сузились. Я глянула назад — две сестры разговаривали с Бернардо. Он улыбался и отвечал.

— Я бы на твоем месте дала ему свой телефон, пока они не опередили.

Пэйшенс решительно зашагала к растущей группе, подошла и влилась в круг, оцепивший Бернардо. Нерешительность исчезла, девушка пробилась через окружение трех других. Лисандро одну обожательницу отразил, подняв руку и показав обручальное кольцо — то есть девушка становилась назойливой. Очень шустрая была — пяти минут не прошло с начала разговора.

Ники стоял у другой стены, мило беседуя с блондинкой достаточно хорошенькой, чтобы у меня всплыло слово «красивая». Ей несколько не хватало округлостей, но при росте почти в шесть футов это обычное дело, зато у нее были длинные-длинные ноги. И почти наверняка блондинистые локоны на фоне светло-синего халата были натуральные. И глаза тоже должны быть светло-голубые, под цвет халата.

Ники обернулся при моем приближении. Вот только что он улыбался и флиртовал с блондинкой, и вдруг все его внимание переключилось на меня. Но груб он не был, даже представил нас:

— Анита, это Мишель.