Сплошные проблемы и неприятности

— Однако он может находиться где угодно. Например, у него появилась новая работа за пределами штата. Или он взял отпуск, который так давно откладывал. Он мог отправиться туда, где давно мечтал побывать. В положении мистера Суона многие так поступают. Нет худа без добра.

— Его собака умерла от жажды, запертая внутри дома. Тут нет никакого добра, только худо. Суон не уезжал в отпуск, он не планировал никаких поездок.

— Его собака? Как ужасно!

— Я с вами согласна, — подхватила Диксон.

— Ее звали Мейзи, — добавила Нигли.

— Я не совсем понимаю, чем я могу вам помочь, — сказала Беренсон. — Мистер Суон ушел от нас более трех недель назад. Разве этим не должна заниматься полиция?

— Так оно и есть, — согласился Ричер. — Но и мы над этим работаем.

— Я по-прежнему не понимаю, какой помощи вы от меня ждете.

— Мы бы хотели осмотреть его стол и компьютер, а также органайзер. Там могли остаться какие-то записи, информация о встречах.

— Записи о чем?

— Обо всем, что могло послужить причиной его исчезновения.

— Его исчезновение не связано с «Новой эрой».

— Будем надеяться. Но многие люди занимаются в рабочее время личными делами и оставляют записи, имеющие отношение к их частной жизни за стенами офиса.

— Только не здесь.

— Почему? Вы все время заняты?

— Здесь не делают записей. У нас нет бумаги. Нет ручек и карандашей. Это одна из базовых мер безопасности. Мы полностью исключили использование бумаги. Таков закон. Всякого, кто нарушает данное правило, мы увольняем. Мы работаем на компьютерах. У нас действует замкнутая сеть, защищенная самыми надежными системами с автоматическим отслеживанием всех данных.

— Мы можем взглянуть на его компьютер? — спросила Нигли.

— Взглянуть-то вы можете, — сказала Беренсон, — но это вам ничего не даст. Через тридцать минут после того, как человек увольняется из нашей организации, жесткий диск его компьютера вынимается и уничтожается. Его разбивают на части в полном смысле слова. Молотком. Это еще один закон безопасности.

— Молотком? — повторил Ричер.

— Единственный надежный способ. В противном случае из диска можно извлечь информацию.

— Иными словами, у вас не осталось никаких следов пребывания Суона?

— Боюсь, так оно и есть.

— У вас довольно жесткие правила.

— Я знаю. Их придумал сам мистер Суон в первую же неделю своего пребывания здесь. Именно таким был его первый вклад в общее дело.

— Он с кем-нибудь общался? — спросила Диксон. — Вместе ходил на ланч? Есть ли у вас человек, с которым он мог поделиться своими заботами?

— Вы говорите о чем-то личном? — уточнила Беренсон. — Я сомневаюсь. Едва ли такое возможно. Здесь он играл роль полицейского. Мистер Суон должен был держаться особняком, чтобы делать свою работу эффективно.

— А как насчет его босса? — спросил О'Доннел. — У них могли возникнуть дружеские отношения. Ведь оба находились в одной лодке — в профессиональном смысле.

— Я обязательно у него спрошу, — пообещала Беренсон.

— Как его зовут?

— Я не могу ответить на ваш вопрос.

— Вы весьма сдержанны.

— На этом настаивал мистер Суон.

— Мы можем встретиться с этим человеком?

— Сейчас его нет в городе.

— И кто же остался на хозяйстве?

— В некотором смысле мистер Суон. Все предписанные им процедуры продолжают исполняться.

— А с вами он общался?

— По личным вопросам? Нет, никогда.

— Был ли он чем-то озабочен или огорчен в последнюю неделю своей работы здесь?

— Я ничего не заметила.

— Он делал много телефонных звонков?

— Не сомневаюсь, что так и было. Мы все проводим много времени, разговаривая по телефону.

— Как вы думаете, что с ним случилось?

— Я? — слегка удивилась Беренсон. — Понятия не имею. Я проводила его до машины и сказала, что, как только дела у нас пойдут лучше, я сразу позвоню ему с просьбой вернуться, а он ответил, что будет с нетерпением ждать моего звонка. И с тех пор я его не видела.

Они сели в машину Диксон и отъехали от здания с зеркальными стенами. Ричер обернулся и стал наблюдать за тем, как отражение их «форда» становится все меньше и меньше.

— Напрасно потратили время, — сказала Нигли. — Я же говорила, что лучше просто позвонить.

— Я хотела посмотреть, где он работал, — сказала Диксон.

— «Работал» — неправильное слово, — вмешался О'Доннел. — Они его использовали. В течение года применяли его знания и опыт, а потом вышвырнули вон. Они просто купили его идеи, не дав ему работы.

— Да, со стороны все выглядит именно так, — согласилась Нигли.

— Они ничего здесь не производят. Здание не охраняется.

— Очевидно. Должно быть, у них есть другие объекты. Фабрика, где налажено производство.

— Так почему же Единая посылочная служба не дает второй адрес?

— Возможно, они держат его в тайне. Или вообще не получают там почту.

— Я бы хотел знать, что они производят.

— Почему? — спросила Диксон.

— Просто любопытно. Чем больше мы знаем, тем больше шансов, что нам повезет.

— Ну так выясни это, — предложил Ричер. — Задай нужные вопросы.

— Я не знаю, у кого спрашивать.

— А я знаю, — сказала Нигли. — У меня есть знакомый парень в Пентагоне, который занимается поставками оборудования.

— Позвони ему, — велел Ричер.