Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

В штабе 1–й армии уныние было таким же сильным, как туман. Утром в этот критический день большинство штабов переместилось в сторону от танков, подальше от неумолимой силы – в Шодфонтен на Маасе, недалеко от Льежа. Когда американцы отходили, бельгийцы плакали. Исчезли портреты Рузвельта из витрин магазинов. В ту ночь оставшиеся солдаты 1–й армии несли караул смерти, ожидая сообщения из Шодфонтена о завершении перемещения. Генерал Ходжес, выглядевший постаревшим, измученным и серьезным, ожидал в Спа вместе с генерал – майором Уильямом Б. Кином, начальником его штаба, усталым, но очень крепким и хладнокровным. Рев бомб, падающих на Льеж, моторы немецких самолетов, которые шли низко в темноте, качали шторы затемнения в гостинице «Британик», а гулкие хлопки полевых орудий и более звучные выстрелы пулеметов доносились с воюющего фронта, теперь уже на подступах к Спа.

В помещении начальника отдела разведки, где, вернувшись из Парижа, сидел и ждал полковник Диксон, зазвонил телефон полевой связи. Это был (подполковник) Боб Эванс, начальник отдела разведки «Сражающейся первой» дивизии. Он докладывал с позиций возле «горячего угла» в Бутгенбахе, который дивизия заняла после форсированного марша.

«Генерал хочет, чтобы вы знали, что мы на месте, – весело сказал Эванс, – наша артиллерия находится там, где мы хотели, мы вгрызаемся. И если вы направите нам в ближайшие четыре или пять часов 50 копий карты области масштабом 1:50 000, то мы получим их к утру. Завтра мы дадим этим выродкам из СС хороший урок».

Это сообщение не было слишком значительным, но оно поддержало штаб: «Сражающаяся первая» была на своих позициях, северное плечо Выступа укреплялось. Быстро возведенная дамба из американских тел и машин заставила отступить немецкие силы с севера и северо – запада от жизненно важных Льежа и Антверпена и направить их узким каналом на запад. Поэтому Ходжес, Кин, Диксон и верхние эшелоны штаба 1–й армии обрезали телефонные провода, вышли в темную ночь к воющим бомбам и плачущим бельгийцам и направились по дороге отступления в Шодфонтен. Их мрачные мысли немного рассеялись…

Но только на время.

Фронт был бесформенным. Там и тут нацисты обходили преграды и рвались на запад.

В Бастони генерал – майор Трой Миддлтон, командующий 8–м корпусом, говорил бригадному генералу Тони Маколиффу, временному командующему 101–й воздушно – десантной дивизией: «Были крупные прорывы… определенно, что некоторые мои части, в частности 106–я и 28–я дивизии, разбиты».

…Погибли люди, разбиты части…

Вокруг Сен – Вита 7–я бронированная дивизия с частями 9–й пыталась наступать, но это была смешанная часть, стоявшая на пути немцев. Часть 7–й артиллерийской дивизии уже увязла в дорожной пробке возле Визалма, другие части перемешаны и состояли из многих разрозненных подразделений. В одном небольшом полку у полковника оказались солдаты из 14 разных частей. Начался тяжелый бой, но сейчас не было и мысли о контратаке. Янки с трудом удерживали Сен – Вит, важный город на пересечении дорог. Стратегия была целесообразной и простой: надо заткнуть там, затем в другом месте, удержать и погибнуть. Для маленьких людей и маленьких подразделений такая стратегия, основанная главным образом на готовности сражаться, не могла принести успеха. Но генерал Кларк из «СС – Б» знал своих людей. Это были крепкие «танки» крепких подразделений; и их, и 100 000 других джи – ай вскоре охватила ярость гнева, когда узнали о кровавой бойне в Мальмеди.

Но это была оборона, а не нападение, и далеко отсюда, где – то в Шнее – Эйфель, два или три полка 106–й дивизии, отрезанные и окруженные, погибали медленной смертью.

Рано утром 18 декабря два полка – 422–й и 423–й – получили по рации приказы из штаба 106–й дивизии атаковать и «уничтожить» вражеские силы, находившиеся за ними в Шонберге, и отойти на запад по дороге Шонберг – Сен – Вит. Приказ был смелым, но запоздалым и нереальным. 16 декабря или даже утром 17–го это казалось еще возможным, но сейчас стало слишком поздно. 106–я дивизия в последние два дня подвергалась атакам 19–й фольксгренадерской дивизии, 62–й фольксгренадерской дивизии, частей 116–й танковой и других подразделений. 106–я сейчас была рассеяна и потрясена, а окружение 422–го и 423–го полков почти завершено. Они находились под тяжелым, но прерывающимся огнем артиллерии, сдерживали атаки и даже провели несколько контратак местного значения. В ночь на 17 декабря 2–й батальон и 422–й полк обернулись на север, чтобы встретить угрозу с фланга. Солдаты замерзли, промокли и хотели спать, у них не хватало боеприпасов и продовольствия, а рядом с ними на земле стонали раненые.

Транспортные самолеты направлялись к ним с грузами в течение двух дней, но вскоре этому помешала погода. (Странное, однако, «алиби» для отрезанных солдат, поскольку над Шенбергом и осажденными полками погода оставалась ясной. 17–го, 18–го и 19 декабря в небе находились как немецкие, так и американские самолеты [15]).