Сребровласая малышка (ЛП)

Фредерика после всего случившегося прониклась симпатией к отряду Тору и помогала ему… но лишь потому, что некогда связалась с человеком узами клятвы. Другими словами, она всегда находилась рядом с людьми.

Но не все драгуны жили так же.

Более того, в целом фейлы относились к людям весьма враждебно, а люди чаще всего видели в тех серьезную угрозу. Лишь драгуны и кракены стояли особняком, поскольку обладали развитым интеллектом и договаривались с людьми о сотрудничестве… но отряд Тору не знал, о какой части драгунов шла речь.

Если конкретно этот драгун считал людей врагами, то вполне мог напасть на них.

Кроме того, отряд Тору не знал, как в таком случае поведет себя Фредерика. Примет сторону сородича? Присоединится к отряду Тору? Решит никого не выбирать и остаться в стороне? Случиться могло что угодно, но если бы Фредерика обратилась против Тору и его товарищей, их всех ждала бы неминуемая смерть.

Вряд они смогли бы отбиться или сбежать.

Даже победу над Фредерикой они одержали при помощи множества оговорок и случайностей.

— Откуда он тут ни с того ни с сего?! — воскликнул Тору, чувствуя подступающее отчаяние. — Фредерика!

Он повернулся к перевоплощенному драгуну, все так же стоявшему рядом с ним.

Фредерика нисколько не волновалась и не нервничала. Она смотрела на панику Тору так же недоуменно, как и девочка.

А затем…

— Тору. Спереди, — сказала Фредерика.

Тот быстро перевел взгляд и снова увидел фигуру драгуна, уже закрывшую все поле зрения. Дракон шумно хлопнул крыльями и резко замедлился. Порыв ветра обрушился на Тору и Акари с такой силой, что им пришлось отступить на полшага, прикрыв головы…

— Ох, прошу прощения.

Тору услышал голос и недоуменно моргнул.

— ...Э?

От неожиданности он даже переглянулся с Акари.

Голос принадлежал не Акари, не Чайке и не Фредерике.

И, вроде бы, не девочке.

Значит, оставался…

— …

Драгун мягко приземлился перед отрядом Тору.

Он выглядел немного темнее Фредерики. Его чешуя казалась стальной, а не серебряной. Поэтому и мощь, которую излучало огромное тело, действительно внушала, однако…

— Кажется, моя дочь доставила вам неудобства.

— ...Э?

Тору уставился на драгуна вытаращенными глазами.

Голос издавал именно он. Других вариантов не оставалось.

А значит…

— Секунду… э-э… «дочь»?

— Стоило взгляд отвести, а она взяла и вылупилась. — Драгун повел сложенными крыльями.

Возможно, так драконы пожимают плечами.

— Ох, и перепугалась же я.

— Ты… ты ведь драгун, да?

— Неужели не похожа? — ответил драгун, чуть наклоняя голову. — А. Или вам показалось, что, раз моя дочь приняла человеческий облик, он и есть настоящий? Не-е-е-е. Нет у нас никакого настоящего облика, раз уж на то пошло.

Драгун говорил на удивление непринужденно.

Причем, в отличие от Фредерики, ни в кого не превращался, из-за чего Тору чувствовал себя не в своей тарелке.

Итак, если драгун назвал девочку своей «дочерью», выходит…

— Вот так дела… — проговорила Акари, ничем не показывая удивления. — Кто бы мог подумать, что Чайка — дочь дракона, а не Проклятого Императора...

— Да нет же, — отвлекся Тору, чтобы ответить сестре, а затем повернулся к недоуменно моргавшей малышке, стоявшей рядом с Фредерикой.

— Папа?

Даже сейчас обратившийся девочкой детеныш драгуна продолжал твердить одно и то же, не сводя с Тору глаз.

***

Драгуны размножались яйцами.

Другими словами, их детеныши вылуплялись из яиц, которые откладывала мать.

Однако выяснилось, что момент рождения драгуна очень важный и очень тонкий.

Как рассказали Фредерика и другой драгун (тоже безымянный и поэтому представившийся как «Запад-223»), поскольку у их сородичей нет «истинного облика», после рождения они для удобства подражают внешности первого увиденного существа.

Эта внешность побуждает «первое увиденное существо» опекать и охранять детеныша, а сам детеныш через подражание учится необходимым для жизни навыкам. Со временем драгуны накапливают достаточно магической энергии и воспоминаний для самообучения магии методом проб и ошибок.

Как правило, драгуны растут рядом со своими родителями и принимают их облик.

Но если драгуна-родителя не оказывается рядом с только что вылупившимся детенышем и вместо него малышу встречается некое другое создание, которому можно подражать…

То детеныш без каких-либо колебаний примет его облик — хоть кошачий, хоть собачий, хоть человеческий.

Гнездо драгуна, которого они встретили, неожиданно атаковала стая ортросов. Пока он отгонял их, детеныш взял и вылупился. Появившись на свет, он не нашел рядом образцов для подражания и инстинктивно побрел искать опекуна. Через какое-то время он упал в ручей и вскоре заметил купавшуюся в нем Чайку.

— Так вот почему они так похожи?..

— Папа? — девочка сидела на коленях Чайки рядом с Тору и озадаченно косилась на парня.

Кстати, слова драгуны начинают запоминать еще до рождения, а поскольку родителем этой малышки оказалась на редкость разговорчивая особь, кое-какие слова она почерпнуть успела.