Среди мёртвых

– Ты плохо понимаешь с первого раза? – осадил его Малышев.

– Да ладно тебе, Малыш, спросить уже нельзя. – тут же отмахнулся тот.

– Какого хрена ты здесь делаешь, ментяра? На кой ты из Москвы в Кольцов припёрся? Что ты здесь забыл? – накинулся Малыш на Макарова, но тот молчал.

– Чё, язык проглотил, сука? – ткнул его в спину стволом автомата кто-то из бандитов. Изображение на камере было черно-белым и не совсем качественным. – Отвечай когда спрашивают.

– Слушай, ментяра, я играться с тобой не собираюсь. Выведу сейчас на крыльцо и скормлю этим тварям снаружи. – продолжил Малышев. – Я ведь с тобой культурно вроде разговариваю, без насилия и прочих твоих ментовских замашек. Так уважь собеседника – ответь, какого беса ты тут забыл?

Но ответом опять была тишина. Малышев пожал плечами, сделал два шага в сторону, развернулся лицом к строю и пнул ногой первого попавшегося ему человека – Таню. Удар пришелся в грудь и девушка отлетела назад, чуть не вывернув ноги.

– Слушай, мент, я сейчас из этой мочалки сделаю котлету по-киевски. Этого хочешь?

– Да заряди ты ему, Малыш. Нафига бабам фейсы портить? – послышалось от Босого, но Малышев так на него посмотрел, что тот снова замолчал и даже отошел в сторону. Спорить с бригадиром не хотел никто.

Соня оторвалась от монитора.

– Два метра шесть сантиметров рост, сто двадцать кило вес. И заметь – ничего лишнего. – прокомментировала она габариты Малышева. – Три года срочной в морской пехоте, два года с СОБРе, финалист армейских игр, победитель первенства страны по рукопашному бою. Правда первенство сугубо ментовское, но всё равно. Он даже в спорт податься хотел, но потом ушел из органов на вольные хлеба. Сначала у Евсеева личным гардом ходил, теперь вот начальником службы безопасности стал. А по сути бандит, как и сам Евсеев. Тот ещё из 90-х родом. Рэкет, вымогательства, убийства и т.д.. Легализовался лет двадцать назад. Теперь за него грязную работу такие как Малыш делают.

– А ты в теме, я смотрю? – хмыкнула Наташа.

– Ну ещё бы. Мы с твоим бывшим мужем здесь по его душу, как никак.

– Так значит всё это правда? Про Кельта?

– Ну, правда Макарова и правда моя сильно, отличаются. Он смотрит на всё это со своей колокольни, я со своей. И знаешь, по мне так Макаров не меньше урод, чем я. Только у него удостоверение есть и полномочия от власти, а у меня только чувство справедливости и вот эти руки.

– Я не знаю… – в замешательстве ответила Наталья. – Мне всегда он казался человеком мягким, даже слабохарактерным…

– Слышала выражение Ахиллесова пята?

– Слабое место?

– Уязвимое место, подруга. И ты – его Ахиллесова пята.

Малыш пнул ногой Таню ещё раз. Девушка громко вскрикнула и схватилась за лицо руками.

– Ладно, не трогай её. – заговорил Макаров.

– Ну вот и всё, – Соня отмахнулась от монитора. – будем считать, что твоё неожиданное посещение туалета было даром Божьим.

– Кельт тебе голову оторвёт, урод! – перебила уже раскрывшего было рот Макарова Таня. – Он ноги твои поганые тебе в жопу обратной стороной засунет.

Макаров разочарованно опустил голову. Малыш словно проигнорировал грубость со стороны девушки. Новая информация оказалась важнее самолюбия. Он вернулся к Макарову и с усмешкой на лице присел перед ним на корточки.

– Да, ментяра, я в жизни много видел дебилов, но таких, как ты, ещё поискать надо. Вот разве что Босый, тупее тебя, но он хотя бы с головой иногда дружит. – Малышев опустился на корточки перед полицейским и заглянул ему в глаза. – Ты на улице видел, что творится? Там, мать его, зомбиапокалипсис, а ты сюда за сказкой припёрся! Просто сказочный идиот.

– Он реален. И он здесь. И ему очень не понравится то, что вы творите! – сквозь слёзы прокричала Таня. У неё была разбита губа и из носа текла кровь.

Малышев скривил губы и встал в полный рост.

– Ну ладно, пусть приходит. – сказал он, ничуть не расстроившись. – Если ему жить надоело.

– Теперь фактора неожиданности у нас нет. – Соня разочарованно вздохнула. – И папочке придётся здорово поднапрячь мозги, чтобы придумать что-то дельное.

– Ладно, вечерняя поверка окончена, – скомандовал Малышев. – закрой их в раздевалке, – сказал он одному из подручных. – телефоны отбери, в сортир по дороге своди каждого, чтобы ночью сидели тихо. Понял?

Тот кивнул.

– Малыш, ну это, чекурявую то можно?

– Босый, заглохни. – Всех пленников заставили подняться и повели в сторону раздевалки. Когда группа была уже далеко от Малышева, тот ткнул пальцем в лоб Босого и добавил. – Про Кельа, ты, конечно, ничего не слышал и не знаешь?

– А что за перец такой важный? Че я его знать должен. – удивился тот, скорее даже возмутился.

– Перестрахуемся пока. Не трогай никого, понял? Кельт, если он существует и реально здесь, никому не прощает обид. Его и раньше ничего не сдерживало, а теперь, когда вокруг полная жопа, закона нет, никто не знает, что у него на уме.

– Ты чё, ссышь что ли?

– Босый, ты меня услышал?

– Ну услышал.

– Внял?

– Ну внял.