СССР: логика истории.

Права и функции советской бюрократии определялись ее местом в системе общественного производства. Ее действия не выходили, да и не могли выйти за пределы, установленные существовавшим способом производства. Безусловно, в силу планового характера экономики и централизованного управления народным хозяйством влияние государственных административных органов на жизнь общества было исключительно большим, однако, это обстоятельство не могло коренным образом изменить классовую структуру советского общества и привести к образованию нового класса, состоящего из высших государственных служащих. Наличие слоя номенклатурных работников нельзя признать в качестве фактора, определившего “лицо” советского социализма.

Представители бюрократии не владели средствами производства. Не существовало никаких законов, закреплявших особое отношение номенклатуры к управляемым ею объектам (подобные законы появились только после начала акционирования и приватизации). Советская бюрократия в массе своей жила на трудовые доходы, а не за счет присвоения результатов чужого труда: какие привилегии имел высокопоставленный совслужащий, кроме относительно высокого (по представлениям “застойных” времен) жалования и доступа к цековскому распределителю? Государственная собственность в СССР эксплуатировалась, пусть не всегда эффективно, в интересах всего общества, а не отдельных его слоев, и ее владельцем действительно был весь (именно весь!) советский народ. Свобода действий советской бюрократии ограничивалась законами, ведомственными и должностными инструкциями. Номенклатура возвышалась над народом, но одновременно и служила ему. Поэтому бюрократия не может рассматриваться в качестве особого класса, и все попытки противопоставить интересы советского управленческого слоя интересам остальных трудящихся несостоятельны. Лишь с началом приватизации у высшего слоя бывших советских управляющих появились свои специфические экономические и политические интересы, и только политика буржуазных реформ превратила часть их в новый эксплуататорский класс.

Привычное название “социализм” также не отражает сути советского общества. Основные черты существовавшего в СССР способа производства были предопределены в далеком 1875 году, когда Маркс на двух страницах своей работы “Критика Готской программы” дал описание основных признаков социализма, вопреки собственному правилу избегать практических рекомендаций, не вытекающих непосредственно из анализа современного ему капитализма. Между тем капитализм XIX века мог предоставить ему слишком мало информации о конкретных чертах будущего посткапиталистического общества. Маркс не располагал известными теперь нам сведениями об эволюции капитализма в последние 120 лет и, главное, о характере проявленной им в этот период тенденции развития.

Находясь в условиях недостатка информации, но вынужденный, между тем, определить свою позицию, Маркс пришел к выводу, что на смену одряхлевшему капитализму после относительно кратковременного переходного периода придет непосредственно коммунизм с его общенародной собственностью на средства производства, отсутствием частной собственности, классов и товарно-денежных отношений, планомерной организацией производства. Вместе с тем в последующих главах этой книги будет показано, что из анализа современного

капитализма отнюдь логически не вытекает необходимость обобществления средств производства именно в общенародной форме. При столь оптимистическом взгляде на развитие событий К. Маркс, естественно, не уделил того внимания упомянутому выше “относительно кратковременному переходному периоду”, позже получившему название “социализм”, которого он заслуживал. Как следствие, социализму было отказано в праве считаться особой общественно-экономической формацией, равной по статусу капитализму и коммунизму.

В “Критике Готской программы” Маркс представил социализм как неполный коммунизм, его первую фазу. Это дало ему основание связать социализм с той же общенародной формой собственности, что и коммунизм. Следующие поколения революционеров не ставили под сомнение этот вывод. Правда, В. И. Ленин в самом конце жизни стал склоняться к ревизии этого положения, но идея, заложенная в его кооперативном плане, не была понята и принята его преемниками. Вот так и получилось, что обобществление средств производства в нашей стране после Октябрьской революции было осуществлено в общенародной форме, и именно этот вид собственности был положен в основу существовавшего в СССР способа производства.