СССР: назад в будущее

— Сам-то как думаешь? Она видела мать в разных состояниях… и когда белочка накрыла… ни за что алкоголь в рот не возьмет.

Помолчали несколько секунд.

— Мало мне ее матери было, теперь вот Алечка — в плохую компанию влипла, — проговорила Петр, его глаза заблестели от влаги, и он вытер пальцев слезу.

Знал бы он, что это ее плохая компания прямо перед ним. Закипел чайник, отец поднялся с места и принялся разливать по кружкам кипяток.

— «Ты где?», — писала Оля.

— «Знакомлюсь с семьей нового члена группы».

— «Ну ты даешь! Ладно, не буду мешать».

Алина вышла из ванной. Там она явно приводила себя в порядок, чтобы отец ничего не заподозрил. Заглянула в кухню:

— Можно тебя на пару слов? — сказала мне.

Я кивнул и последовал за ней, пришли в ее комнату. Док тихо спросила:

— Что ты ему сказал?

— Да ничего особенного. Про наши дела не говорил. Он считает, что тебя похитили из-за наркоты, — проговорил я вполголоса.

Алина вздохнула.

— Ясно. Почему-то он считает, что кто-то заставляет меня выносить наркотические препараты.

— А это так?

— Нет, ты что!

Помолчали с миг. Док посмотрела на мое лицо и спросила:

— Может, уже снимешь маску? После того, как ты спас меня, сдавать вас не собираюсь. Зла вы мне точно не хотите.

— Как придет время — сниму, — кивнул я. — Ладно, пойду.

— Подожди, — остановила меня за локоть. — Тебе обезбол вколоть? Я видела, как тебя били…

— «Категорически рекомендую принять обезболивающие препараты», — проговорила Эя.

Я задумался и наконец, сказал:

— Ладно, давай.

— Ложись на кровать, пуская штаны.

— Что? А можно вот без этого всего. Давай в плечо.

— В плечо больно.

— Ничего, у меня низкий болевой порог.

Ага, а вообще я не чувствую в данный момент боли, потому что искусственная личность квартирующая в моей голове выключали мне болевые рецепторы. Так что мне все равно куда колоть, хоть в плечо, хоть в пятую точку.

— Тогда давай сюда руку, — сказала док и достала из-под кровати картонную коробку.

— Павел! Идите пить чай! — донеслось с кухни. — Аля, будешь чай?

— Нет, па!

Пока док готовила укол — сломала ампулу и принялась набирать препарат в шприц, я сел на стул и окинул взглядом комнату. В принципе, ничего необычного в ней я не увидел: стол, кровать, шкаф, на стене полка с книгами, очень много книг по медицине. У стены на полу большой плюшевый медведь, на шее золотая медаль. На стене висело три грамоты и одна благодарность.

— Что за медаль? — спросил я, кивнув на медведя.

— Закончила медицинский с отличием.

Сняв пиджак, расстегнул рубашку и вытащил руку из рукава. Осмотрел тело, досталось ему будь здоров — на ребрах множество синяков буро-малинового цвета и с десяток кровоподтеков. Очевидно, что на спине картина должна быть такая же. Ладно, едем дальше.

— Грамоты тоже по учебе? — спросил я, закончив осмотр.

— Да. За открытие гена бессмертия.

— Гена чего? — не понял я.

— Ген бессмертия. Отвечает за старение тела. Если правильно воздействовать на него посредством генной инженерии можно избежать старения.

Что-то я теперь вообще ничего не понимаю. Док же на скорой работает? Причем здесь генная инженерия?

— А ты на кого училась? — спросил я.

— Я нейрохирург. Вижу, ты удивлен насчет моего открытия. Генная инженерия мое хобби. Сотрудничаю с НИИ.

— Научно-исследовательский институт?

— Да.

— Но все неофициально. Только это сыграло со мной злую шутку, — док поднесла шприц на уровень глаз и выпустила небольшую струю препарата, выпустив лишний воздух. — Кое-кому стало это известно, и в карьере нейрохирурга мне было отказано. Медицинские и научные круга у нас не очень дружат. Так что пока работаю на скорой, а потом может в НИИ переберусь.

Док оказалась не так проста. Черт, после услышанного я начал ее опасаться. Может в шприце вовсе не обезбол, а какая-то смесь после чего я отъеду в мир иной? Только я собрался сказать Алине, чтобы повременила с уколом, как игра вошла мне чуть ниже плеча, и препарат стал медленно выдавливаться поршнем мне в мышцу. Я туго сглотнул.

— Ничего себе, ты даже не дернулся. И впрямь тебя низкий болевой порог, — удивилась Алина.

— А что в шприце?

— Тройчатка.

— Что это?

— Папаверин, димедрол, анальгин. Тебе в самый раз.

Когда инъекция была сделана, я принялся застегивать рубашку. Неприятное напряжение не покидало меня, в голове вертелась мысль, а что если все-таки док вколола мне что-то для меня смертельное? Ведь как говорят, месть это блюдо которое подается холодным. Когда я надел пиджак, Эя меня успокоила:

— «Действие препарата началось. Болевые рецепторы включены».

И тут же я ощутил в ребрах небольшую боль. Алина достала из шкафа вещи и повернулась ко мне:

— Можешь выйти? Надо переодеться.

— Будь готова к утру, — и на этом вышел из комнаты.

Кое-как отделавшись от Петра, соврав ему, что мне надо домой к семье, я наконец-то покинул квартиру дока и выйдя на улицу двинул в сторону квартиры.