Сталь

Застонав, мой взгляд отвлёкся с вазы на движение где-то прямо передо мной. Это был Шнайдер. Он почему-то был наполовину голым… Я не сразу поняла, что он сам раздевается, сначала я решила, что у меня начались галлюцинации, потому что татуировки на его торсе превратились в живых животных, они начали шевелиться, извиваться между собой и устрашающе шипеть… Он снял с себя ремень… И тогда я поняла, что всё, кроме оживших на его теле чудовищ, происходит взаправду… Я поняла, что будет происходить дальше, и не выдержала… Я захотела закричать, но из моих лёгких вышло какое-то страшное, тупое, нечеловеческое мычание… Рука с ожившим носорогом, из носа которого вытекала бурлящая лава, потянулась к моей голове… Я потянулась за вазой над своей головой, я даже коснулась её… Но Шнайдер перехватил её. Схватив вазу в свои руки, он отшвырнул её в сторону, и я не увидела, но отчётливо услышала, как она разбилась где-то слишком далеко от меня… Так далеко, что я не смогла бы дотянуться до оставшихся от неё осколков, чтобы один из них, самый острый, самый искорёженный, воткнуть в сонную артерию ублюдка, с которой на меня в эту секунду шипел оживший аспид.

– Ты допрыгалась! – зарычал выродок и, схватив меня обеими руками за рубашку, одним резким движением разодрал её напополам.

Пуговицы… Я слышала, как они с ошарашивающе отчётливым треском соприкасаются с полом и холодной кожей дивана. Их нестройный звон прерывали страшные слова Шнайдера:

– Ты даже не представляешь, что тебя ждёт! Что я теперь с тобой сделаю! Ты навсегда останешься в этом доме! Твой дух навсегда останется на этом диване! – Он схватился обеими руками за мой ремень, но никак не мог разобраться с механизмом работы его замка. – Ты будешь умолять меня о смерти! Я изнасилую тебя несколько раз! Я буду насиловать тебя до рассвета!

Замок на ремне предательски щёлкнул. Сердце больно ударилось о череп. Руки отчаянно пытались сопротивляться, но сразу же получали болезненные удары в области предплечий и отлетали в разные стороны. Я не производила ни звука – не могла, онемела от ужаса. Он дёрнул ремень… Его пальцы с жадностью впились в пуговицы над ширинкой и больно вдавили её в мой покрывшийся гусиной кожей живот…

Вдруг, совершенно неожиданно, раздался страшный треск, заставивший меня вздрогнуть. Нет, даже не треск – бах. Я подумала, что это, наверное, разорвалось моё сердце. Но вместо меня очень-очень страшно, громко, по-зверски, во всё горло закричал Шнайдер. Он запрокинул голову в безумном припадке агонии… Он превращался в Блуждающего… Он начал клониться вправо и в итоге… Завалился на пол слева от меня! Он верещал так не по-человечески, что походил на подбитого на охоте вепря!

Я не понимала, что произошло. Однако я понимала, что мне нужно вставать и бежать. Но я не могла подняться. Я лишь смогла заставить себя встать на левое предплечье и теперь видела бордовое лицо Шнайдера, разрывающегося от сотрясающего пространство между нами крика. Его агония выглядела настолько страшной, что мне начало казаться, будто звери, изображенные на его теле, обратились против него и начали пожирать его плоть… Я заметила кровь на его руках… Он прижимал к себе одну из своих ног обеими руками – с ней что-то было не так… Из неё фонтаном била бордовая жижа… На его теле, рядом с мордой гепарда, началось извержение вулкана?!..

Меня с силой схватили за плечи и дёрнули куда-то вверх. Я застонала, поняв, что всё, что я только что увидела – иллюзия! Здесь и сейчас кричал, и корчился в агонии на полу вовсе не Гарднер Шнайдер – это была я!!! Он начал меня насиловать, и мой испугавшийся мозг попытался защитить моё сознание от реальной картинки, подложив мне картину, в которой взрывается от боли и ужаса мой насильник – не я……….

***

– Теона! Теона, держись! – прямо у моего уха… Кто-то разорвал звон, повисший в моём правом ухе, забыв разорвать звон в левом. Это был Тристан.

Схватив меня за плечи, он заставил меня подняться с дивана. На полу лежал, кричал и корчился в агонии Гарднер Шнайдер – не я. Это всё-таки была не я… Осознание приходило медленно. Шнайдер не успел со мной ничего сделать… Что Тристан сделал с ним?..

Тристан потащил меня в сторону коридора. И тогда я заметила, что он один. Спиро не было… Клэр не было… Той девушки с красными белками глаз… Её тоже не было…

Они были возле выхода. Спиро и Клэр. Мальчик держал девочку на руках. Увидев нас, он вскрикнул: “Роза!”. Я удивилась тому, что он произнёс наименование цветка, начала думать о том, почему роза, почему не ромашка… И лишь когда Тристан вытолкнул меня через открытую дверь на крыльцо, я вспомнила, что ту девушку из подвала звали Розой. Она уже сидела за рулём нашей машины… Она ждала нас… Тристан вдруг выпустил меня из рук… Почему?.. Потому что она что-то кричала?.. “Простите”?.. Что за…