Сталь

Клара тут же смотрит на Вильяма, будто бы спрашивая: «Кто так сильно ударил Локи, что тот согласился с Вэл?». Тот в ответ пожимает плечами.

– Ну, мы тогда тоже согласны, – оголяет жемчужный ряд зубов Рид. – Вэл, виски, водка, вермут?

– Вау, – слегка ухмыляется О'Коннор. – Вермут. – Девушка снимает с себя куртку, оставаясь в тонком кружевном топе.

– Ты серьёзно, Вэл? Ты так ездила на встречу? Ты заболеть захотела?! – Вильям проводит рукой по волосам.

– В квартире? – недоумённо поворачивается к нему девушка.

– Завязывай, пап, – хлопает друга по плечу Локи. – Красивый топ, – прямо на ухо говорит ей, чтобы никто не слышал.

– Вы пока идите, включайте, а мы сейчас подойдём. Так, подруга, – как только парни уходят, Рид со звоном ставит бокалы на стойку, – это что такое?

– Что?

– Ты и, мать его, Локи? – выгибает правую бровь Клара, сверкая голубыми глазами.

– Боже, нет! С чего ты вообще это взяла?

– С того момента, как вы пересекли порог дома, он ни на минуту глаз не отвёл! Будто запоминая каждое движение и…

– Прекрати, – плотно сжимает губы Вэл. – Отношения – не мой конёк.

– Но…

– Нет, Клара. Я скорее начну встречаться с Тео Россом, чем с ним.

– Ну, где вы там? – кричит из гостиной Брэдли, заставляя девушек всё-таки взять стаканы и алкоголь, и пойти на зов.

Иногда люди, сидящие рядом с тобой на диване, едущие в одном вагоне метро, на одном рейсе автобуса или самолёта, могут оказаться совершенно не белыми и пушистыми, как показывала их ничтожная оболочка. Даже достаточно тесно общаясь с самым лучшим другом, ты никогда не узнаешь о его сакральных тайнах, о которых он и сам с собой не особо-то и говорит.

Клара Рид и Вильям Брэдли никогда до конца не знали, что именно из себя представляет Стая. Но если для Клары это было не так уж и важно, то Вильям считал, что с недавнего времени все ответы сестры  являются правдой. И никаких преград меж ними уже и не существует.

Он отдалённо понимал, что такое Империя их отца, знал, чем они занимаются и каким образом получают огромные деньги. Но Вильям не задавал вопросов. Если можно так назвать, то ему платили за молчание. Это только сейчас он начал иметь пока маломальский доход от бара, чтобы обеспечить себе свободу от отца. Пришла свобода – появились вопросы. А сестра с не особой охотой посвящала его в свой мир. Сказать правильнее, по большей мере ограждала, как он в своё время. Выходило у обоих так себе, раз уж на то пошло.

Локи так и не повернулся на экран, сидя в кресле, бессовестно впиваясь глазами в едва заметные скулы девушки. Её волосы в сумерках снова были усыпаны сигаретным пеплом. Она иногда едко усмехалась, будто сдерживая отчаянный возглас: «Гай Ричи, может, и хорош. Да только всё намного жёстче, знаете ли». И только раз она утвердительно кивнула головой, будто оправдывая саму себя и мысль о том, что продавать травку не так опасно для жизни людей, чем «барыжить» синтетикой, которая влечёт за собой если не мгновенную смерть, то сажает на иглу только её завидев.

У неё по-настоящему большое сердце, которое не может сосуществовать с таким образом жизни. Вот по какой причине он не может не смотреть на неё. Смотря на человека, руки которого были по локоть в крови, он видел не черствеющее сердце, закованное в стальные оковы. Может, и хотело бы отмыться от всего этого ужаса, да только кто позволит?

Когда Клара пинает её по ноге, заставив обратить внимание на милашку Чарли Ханнэма, то Валери искренне улыбается. Допуская маленькое сожаление в слегка изогнутой брови о том, что он всего лишь актёр.

Локи уже очень смутно помнил свою мать, хотя и пытался каждый раз освежать в памяти их последний разговор, самые яркие воспоминания. Он почти забыл голос и внешность – а значит, забыл и её. Вот, что время делает с людьми – стирает их из памяти. Даже голос на видеоплёнке начал звучать со временем чужим, прямо как глаза на фотографии, некогда излучавшие тепло, – превратились в холод. Но он помнил, что у неё было точно такое же большое сердце, которому, увы, не суждено долго биться в системе бездушных роботов FLOCK. Каждый раз, сталкиваясь с почти слепым взглядом, он вспоминал мать. Вспоминал и то, чем для неё обернулось это сотрудничество.

***

– В прошлый раз, когда ты зашёл в эту комнату, это не закончилось чем-то хорошим, – слышит он голос девушки, которая стоит спиной к нему. Уютная компания разошлась где-то с полчаса назад по комнатам, а Локи предпочёл спать на диване, нежели сесть в нетрезвом состоянии за руль.

– Разве? – усмехается он, закрывая за собой дверь.

В темноте трудно сказать о том, что комната как-то поменялась. Разве что пахло здесь теперь всегда одинаково – её парфюмом. Хотя она не так уж и часто баловала брата своими визитами. Будто бы он сам от безделия распрыскивал по дому её духи.