Сталь и Солнечный шторм

Она нажала на ручку, толкнула дверь, и та послушно распахнулась. В комнате было прохладно: сквозь приоткрытое окно врывался ветерок, лениво играя тонкой занавеской. Зябко обхватив себя руками, Адель подошла к изножью кровати. Укрывшись с головой одеялом, Яго шумно дышал, словно у него заложило нос.

– Яго, ты спишь?

Молчание.

– Яго?

И снова тишина.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Она ухватилась за край одеяла и потянула. Яго зашевелился, но не проснулся. Он всегда спал крепко, но почему-то сейчас это встревожило Адель.

Дернув изо всех сил, она стащила одеяло с Яго… вернее, с того, кого поначалу приняла за Яго. На кровати лежал Пожиратель: массивное тело, сотканное из тьмы и дыма, испещряли десятки глубоких порезов. Кровь расползлась по матрасу темным пятном, испачкав простыни и разорванную одежду брата, на которой лежала тварь. Повернув голову, демон встретился с Адель взглядом своих пустых глазниц и оскалился.

Адель проснулась и резко села на кровати. Судорожно хватая ртом воздух, она вытерла вспотевший лоб и попыталась успокоиться. Это был лишь сон. Жуткий сон. К счастью, в камине еще горел огонь, не позволяя комнате погрузиться в кромешную тьму. Запах и треск дров быстро приводили в чувство.

Яго был рядом вот уже больше недели. Как и обещал Лука, в назначенное время Ирвинг и Арфаксад привезли брата целым и невредимым. Аня и Таев не приехали – по словам Луки, они выполняли новое задание и должны были скоро вернуться.

Исайя вместе с Адскими Джентльменами уехал в тот же день, когда Адель призвала двенадцать волшебниц – Лука поручил им доставить какую-то посылку одному очень важному человеку. В поместье сразу стало как-то пусто и неприветливо: кроме Яго здесь не осталось никого, с кем можно было бы приятно провести время.

Вставать не хотелось, но сон ушел безвозвратно. Адель выбралась из кровати и, переодевшись, покинула комнату. Спустившись на первый этаж, она собралась заглянуть на кухню и приготовить себе чаю, но приглушенные голоса, донесшиеся из гостиной, заставили ее передумать. Лука вполголоса беседовал о чем-то с Таевом, который, видимо, только что вернулся в поместье. Сквозь приоткрытую дверь виднелась часть комнаты. Лука и Таев сидели друг против друга в креслах возле камина, а вот Ани нигде не было видно – она либо не приехала, либо уже ушла спать. Эта девчонка оставалась для Адель загадкой: мало разговаривала, предпочитала держаться обособленно, и крайне редко покидала свою комнату по собственной воле. Весьма странная.

О чем говорят Лука и Таев, Адель не слышала и подслушивать не собиралась. Она широко распахнула дверь и вошла в комнату.

– Обычно ты спишь дольше. – Инкарнат Черной дыры посмотрел на нее. – Что же заставило тебя подняться в четыре утра?

Сам Лука редко появлялся раньше полудня, и Адель сомневалась, что он вообще ночует в поместье. Он регулярно куда-то исчезал, а по возвращении почти все время проводил за работой или обсуждал что-то с приезжающими предводителями повстанцев. И тем не менее он всегда точно знал, когда Адель просыпается.

– Бессонница, – коротко ответила она.

Таев расплылся в широкой улыбке.

– Давно не виделись, малышка. – Он подмигнул Адель. – Что ты уже успела натворить, пока меня не было?

– Таев, где твое уважение? – начал Лука, но, увидев улыбку на ее губах, замолчал.

Подойдя к небольшому диванчику, Адель опустилась между атласных подушек.

– Всего по чуть-чуть. – Она взяла одну подушечку и положила себе на колени. – Большую часть времени я гуляю и пытаюсь вспоминать наши с тобой тренировки. Ты многому меня научил.

Инкарнат Сатурна покачал головой.

– Многому тебя научили ребята из тренировочного лагеря, я лишь помог отточить полученные знания. Но, признаюсь, утренних пробежек мне не хватает. Если мне удастся оторвать свою костлявую задницу от кровати в такую рань, может, как-нибудь повторим?

Адель вгляделась в Таева. Он выглядел уставшим и измотанным, словно не спал последние несколько ночей: под глазами залегли глубокие тени, а кожа болезненно побледнела.

– Таев, у меня так и не было возможности поблагодарить тебя за то, что помог вернуть Яго. Наверняка это было непросто.