Сталь решает не все

В этой вылазке варяги чуть не захватили пароход и Сулар, убили всех казар, двух кочегаров-уральцев, двух пушкарей и двух дружинников. Револьверы с пушкарей они в темноте не сняли, всё внимание было на завладение ружьями. Восемнадцать пленников отказались рассказывать о причинах набега, а пытки Зозуля сама обещала не применять. Держать данное слово уральцев приучил Белов, строго соблюдавший свои обещания, даже невыгодные, и требовавший от всех уральцев того же. После похоронного костра, «Страж» доставил пленников в строящийся город, названный Беловым Уральск. Может, и не оригинально, зато понятно.

– Ну что скажете, – мрачно посмотрел на командиров старейшина уральцев после подробного отчёта Зозули, – как нам поступать с командиром, не выставившим ночной дозор?

Молчание длилось долго, командиры отдавали себе отчёт, что сами на месте Зозули точно так же забыли бы о дозорах. И, в отличие от девушки, спали бы на свежем воздухе, погибли все и погубили бы пароход. Постепенно командиры пришли в себя, Ждан нашёл силы честно признаться, что Зозуля спасла корабль, чего не сделал бы никто, кроме неё. Обсуждать её разгильдяйство не стали, девушка сама понимала, что виновата в смерти своих подчинённых. Тяжесть решения её судьбы легла на Белова, тот думал долго и решился:

– За спасение «Стража» и Сулара от врагов предлагаю наградить Зозулю, Виру и Мурея серебряными гривнами на грудь. За халатность на службе разжаловать Зозулю в рядовые дружинники и удержать из её жалованья стоимость утерянного ружья, если не найдём. Вдовам погибших уральцев назначить пенсию в размере половины жалованья мужей, атаману казар выплатить оговоренную плату за погибших, – сыщик сел и успокоился. – Теперь о будущем. С завтрашнего дня на пароходах с пушками завести обученных собак, овчарок у нас достаточно. Капитанам всех пароходов на ночь отходить от берега и вставать на якорь, не ближе двадцати метров от среза воды, исключение для пристани Бражинска и Уральска. Экипажам и пушкарям ночевать только в запертых каютах, на ночь выставлять стражу даже на уральской земле. Капитаны, нарушившие эти правила, никогда не ступят на борт парохода. А сами правила выбить на медных пластинах и установить в рубках пароходов.

С пленными варягами Белов разговаривал утром следующего дня. Они говорили по-славянски, да и происхождение было славянское, судя по именам. Хотя речь отличалась от местного говора. Все восемнадцать пленников выглядели опытными воинами, на вид никого моложе тридцати лет, шлемы и кольчуги пленникам оставили, а отобранное оружие смотрелось неказисто. Все топоры, правда, железные, за исключением одного – каменного, гигантских размеров.

– Чей? – спросил уралец, легко поигрывая любопытным оружием.

– Мой, – шагнул вперёд крепкий здоровяк, вдвое шире старшины.

– Пойдёшь ко мне служить, железный топор дам, вдвое больше этого, а?

Здоровяк оглянулся на своего вожака, тот шагнул к Белову.

– Мы служить у тебя не будем, твои воины дерутся нечестным оружием, – вожак смотрел прямо в глаза сыщику, – мы колдовать не будем.

– Так и вы ночью резали моих людей не совсем честно, – ухмыльнулся уралец, в словесной перепалке шансов у варягов не было, – чего же днём не напали, открыто, грудью?

– Из-за твоих колдовских самострелов и нам можно поступать нечестно, греха в этом нет, – вожак был уверен в своей правоте и силе, – в честном бою твои воины нам не ровня, поэтому и колдуете.

Варяги одобрительно закивали головами, мол, без ружей уральцы не воины. Так обидно стало Белову терпеть оскорбления от лесорубов, не имеющих даже меча, что плюнул он на осторожность.

– А со мной тоже боитесь по-честному сразиться, опять на колдовство сошлётесь? Давай, ты с топором, я с саблей, – он обнажил клинок, привычно висевший слева на поясе в скромных кожаных ножнах, – до крови или насмерть?

– Если я буду сильнее, то не убью тебя, отпустишь всех, – нагло торговался варяг, уверенный в своих силах, – лодку дашь и оружие.

– Договорились, – кивнул Белов, – если я осилю, расскажете, кто вас послал, и отслужите мне три года.

– Договорились, – вожак явно не принимал уральца всерьёз, и его спутники тоже.

– Клянётесь мне служить честно, если я одолею вашего вожака? – сыщик посмотрел на варягов.

Все молча кивнули, не сомневаясь в успехе, в мыслях они уже плыли домой. Оба поединщика обнажились по пояс, варяг остался в шлеме, уралец – в изношенной бейсболке. Варяги и дружинники отошли, образовав круг, по команде осторожного Кудима пятеро дружинников взяли ружья наизготовку.

Соперник не спешил, разминая мышцы, поигрывал топором, переступая на месте. Уралец стоял неподвижно, опустив клинок к земле, в трёх метрах. Варяг начал подходить небольшими шагами, явно готовил рывок с ударом снизу, локоть правой руки заметно повернулся вверх. Сыщик не хотел демонстрировать колющие удары, намереваясь работать рубящей техникой, чтобы по возможности не искалечить противника.