Сталин и Дальний Восток

Хайларский казачий полицейский отряд (3-й русский воинский отряд). Хайларский отряд комплектовался в большей своей части выходцами из казаков Трехречья. Обучение в нем производилось на основании уставов Советской армии, по японским уставам – лишь обучение внутренней службе (только часть строевой и боевой подготовки, которую было невозможно проходить на основании советских уставов из-за отсутствия необходимого вооружения или прочей материальной части). В плане обучения отряда подчеркивалось, что в духовном воспитании необходимо прежде всего развивать «ярый боевой антикоммунистический дух», а также развивать сознание «общности судьбы» белоэмигрантов с судьбой Японии и Маньчжоу-Ди-Го и дух надежды на Японию.

Наборы в воинские формирования проводило ИРУ КГВ. Так, 10 января 1944 г. оно издало указание о проведении набора воинских отрядов из русских белоэмигрантов. Метод набора определялся как «всеобщий набор в принудительном порядке под видом добровольной системы». Эта работа возлагалась на местные отделения ИРУ (ЯВМ). Набор проводился из русских белоэмигрантов, проживавших в Маньчжоу-Ди-Го. В этот же день было подписано указание об увольнении из воинских частей лиц, прослуживших в отрядах 1,5 года и закончивших срок обучения.

Кроме рассмотренных выше трех русских воинских отрядов, ЯВМ имели еще ряд других готовящих кадры действующих диверсионных формирований, маскировавшихся всевозможными названиями, как, например, «курсы лесной полиции в Ханьдаохэцзы», они же «отряд Окицу», «отряд лесной полиции на 22-м километре», «дорожно-строительный отряд», «отряд самоохраны копей Мут в Лишучжэне» и т. д.

Когда назрел вопрос о роспуске всех диверсионных отрядов белоэмигрантов, командование КГВ решило принять меры для закрепления и сохранения своих кадров. С этой целью 1 июля 1944 г. с санкции командующего Квантунской группировкой войск ИРУ (ГЯВМ в г. Харбине) был создан белоэмигрантский союз резервистов, носивший название Общество друзей по армии из белоэмигрантов, живущих в Маньчжурии. Цель союза заключалась в том, чтобы поддерживать и развивать боеспособность лиц, уволенных из белоэмигрантских диверсионных формирований в Маньчжурии, для обеспечения подготовки к войне против СССР и для того, чтобы укреплять сплоченность белоэмигрантов в борьбе против советской разведки.

Согласно справке, составленной по трофейным документам японских разведывательных и контрразведывательных органов в Маньчжурии, общая численность подготовленных диверсантских кадров ЯВМ, по данным на 25 сентября 1941 г., составляла 4653 чел., куда были включены не только лица, прошедшие обучение в РВО, но и все прочие диверсанты, подготовка которых производилась на сборах диверсионных кадров, проводившихся ЯВМ ежегодно по нескольку раз. Точных цифр о численности лиц, прошедших подготовку в отрядах Асано, Асайоко и в хайларском РВО, нет. Предположительно в них прошло обучение около 1500 чел.

Позже арестованные участники этих воинских формирований подробно рассказали о своей службе в них.

Так, 8 сентября 1945 г. органами «Смерш» был арестован по подозрению в шпионаже Бородин Николай Николаевич, 1919 г. р., уроженец пос. Цаган-Олуй Читинской области, из кулаков, на территории Маньчжурии находился с 1931 г. В дальнейшем было установлено, что Бородин, находясь в эмиграции, с 1938 по 1940 г. служил в отряде Асано (на ст. Сунгари-2), готовившем из белоэмигрантской молодежи кадры для японской разведки. Во время службы был завербован японцами и направлен в харбинскую разведывательную школу АПО. По ее окончании в ноябре 1941 г. использовался в течение нескольких месяцев хайларской ЯВМ на должности инструктора при отряде И. А. Пешкова, имевшем то же назначение, что и асановский отряд. Затем работал в регистрационном (агентурном) отделе захинганского БРЭМ, а с ноября 1943 г. инструктором разведывательного отдела хайларской ЯВМ. Подготовил 38 агентов из числа русских эмигрантов, многие из которых перебрасывались на территорию СССР со шпионскими заданиями. Лично имел на связи 6 чел. закордонной агентуры.

На следствии Бородин признал себя виновным в предъявленном ему обвинении по ст. 58-6 и 58–11 УК РСФСР и дал показания на 55 чел. известных ему агентов миссии, из которых 36 чел. были задержаны, а остальные разыскивались. Военным трибуналом фронта осужден на 15 лет ИТЛ.