Сталин и Дальний Восток

С этой целью все политические партии и организации, одобрявшие японское вторжение в Маньчжурию, стали финансироваться японцами. Остальные закрывались, а их руководители высылались или арестовывались. Политические организации, пытавшиеся сохранить какую-то самостоятельность, разлагались, а иногда, по примеру вышерассмотренной татарской, и просто распускались.

Организации из числа русской эмиграции, готовые сотрудничать в подготовке интервенции против СССР, активно поддерживались японцами. Им ставилась задача по изучению России всеми возможными способами. ЯВМ в г. Харбине стала проводить работу по объединению российской эмиграции в одну организацию. Русских эмигрантов стали привлекать на службу в полицию, в отряды по борьбе с партизанами и хунхузами185 и в различные охранные отряды.

Харбинская ЯВМ постепенно расширила сеть своих отделений во всех провинциальных городах и ряде пунктов на границе с Советским Союзом. Перед вновь созданными миссиями были поставлены следующие задачи:

«1. Изучение положения на местах: внедрение японских советников в оставшиеся маньчжурские учреждения – банки, провинциальные и уездные управления, полицию.

2. Постановка широкой контрразведывательной работы с целью выявления настроений населения и пропаганды „нового светлого порядка“.

3. Организация разведывательной работы против СССР через маньчжурские организации и политические партии из русской эмиграции».

С первыми двумя задачами миссия справилась быстро, став оккупационным органом, контролирующим работу всех учреждений и всю общественную жизнь Маньчжоу-Ди-Го. В отношении разведки против СССР ЯВМ добилась такого положения, что вся эта работа оказалась в ее руках.

С 1936 г. главная миссия старалась открыто этой работой не заниматься, осуществляя ее через белогвардейские организации: Российский фашистский союз (РФС), монархическое объединение, казачьи союзы, особый отдел маньчжурской полиции, а также тех резидентов ЯВМ, которые ранее занимались разведкой. Миссия только направляла, контролировала и финансировала эту работу.

Использование белогвардейских организаций в разведывательной работе переплеталось с самостоятельной антисоветской работой этих организаций на советской территории. ЯВМ стремилась свести закордонную работу этих организаций только к сбору разведывательных сведений, тормозя какую-то бы ни было самостоятельную и тем более политическую работу партий на советской территории.

Миссия финансировала только те разведывательные мероприятия, которые были направлены на сбор разведывательных сведений. На проведение других мероприятий средства не отпускались, а в период 1937–1938 гг. проведение любых политических мероприятий на советской территории стало просто запрещаться. Самостоятельные переброски агентуры этих организаций на советскую территорию также запрещались.

В Харбине руководству РФС было заявлено, что проведением агитационно-пропагандистской работы на советской территории организация привлекла к себе внимание советской разведки, в результате чего в союз было внедрено много большевистской агентуры. Было предложено провести чистку своих рядов и отказаться от всякой политической работы.

К 1939 г. посылка агентуры на советскую территорию по линии фашистского союза, хотя бы даже и с ведома миссии, прекратилась совершенно. По линии руководства РФС через харбинскую миссию фашистская агентура посылалась в СССР до 1940 г. После чего с самостоятельной разведывательной работой антисоветских политических организаций было покончено. Члены этих организаций стали привлекаться к разведывательной работе только по линии ЯВМ.

Приблизительно с 1937 г. харбинская миссия взяла под свой контроль всех перебежчиков из СССР. До этого их судьбой ведало бюро министерства иностранных дел. Почти все они, за исключением тех, кто оставался для использования в разведывательной работе на месте, отправлялись в Харбин в специальный лагерь ЯВМ или в г. Синьцзин (столицу Маньчжоу-Ди-Го, бывший г. Чанчунь) в распоряжение особого отдела Главного полицейского управления.

До 1938 г. отношение к перебежчикам было хорошим. Их содержали в отдельных тюрьмах с полутюремным режимом или на специальных квартирах, неплохо кормили. После окончания следствия устраивали на работу, выдавали одежду, обувь и другие вещи первой необходимости, проявляли заботу об их благополучии. Никаким избиениям, пыткам на следствии они не подвергались. Все это проводилось в агитационных целях.

В 1939 г. всех перебежчиков, перешедших в Маньчжурию, ЯВМ стали активно использовать в разведывательной работе. Если раньше использовались для вывода на советскую территорию только отдельные лица, то в этом году перебрасывали почти всех. Как правило, им давали задания маршрутной разведки. Режим для находившихся под следствием стал строже, но пытки применялись в исключительных случаях.