Сталин и Дальний Восток

Основной контингент лагеря „Когаин“ состоял из русских перебежчиков другой национальности, количество которых колебалось от 160 до 200 чел. Разделялись они на 5 взводов: 1, 2, 3-й взводы состояли из перебежчиков – военнослужащих Красной армии, по национальности русских, украинцев, грузин, чувашей; в 4-м взводе находились узбеки, азербайджанцы; 5-й взвод состоял из гражданских лиц и советских разведчиков.

Для осуществления всей работы среди перебежчиков в лагере существовало три отделения: политработы, сведений и контрразведки.

Отделение политработы занималось обработкой перебежчиков в прояпонском духе и подготовкой к разведывательной работе в тылу Красной армии. Работа эта проходила очень секретно от окружающих, а также и от самих перебежчиков. После того как отделение политработы видело полную готовность перебежчика, он вызывался в отдельный кабинет и там проводилась его вербовка, о чем впоследствии доносилось в штаб военной миссии в Харбине.

Отделение информации проводило работу по сбору сведений о Советском Союзе и Красной армии путем индивидуального опроса перебежчиков. Добытые сведения направлялись в военную миссию и штаб Квантунской армии.

Отделение контрразведки выявляло из числа перебежчиков неразоблаченных агентов Советского Союза, антияпонски настроенных и имеющих намерение бежать из лагеря лиц. Эта работа проводилась через находящихся в лагере секретных агентов ЯВМ из русских эмигрантов, которые содержались в лагере под видом перебежчиков, а также через внутрилагерную агентуру, вербуемую из числа самих перебежчиков. Как только отделению контрразведки становилось известно о готовящемся побеге или был выявлен советский разведчик, об этом немедленно доносилось в штаб ЯВМ.

Лиц, представляющих для Японии опасность, японская военная миссия из лагеря немедленно изымала и расстреливала, а лиц, которых считала менее опасными, направляла на работу в Фушунские шахты. За период 1941–1945 гг. было расстреляно 50 перебежчиков и около 100 чел. направлено на работу в Фушунские шахты.

Кроме перечисленных трех отделений, в лагере существовало т. н. „отделение русских служащих“, которых было 9 чел., и кандидатов на переход в „отделение русских служащих“ – 8 чел. В это „отделение“ подбирались лица, полностью заслужившие доверие японцев. Они использовались на разных технических работах.

В связи с военными действиями между СССР и Японией и создавшейся угрозой для Харбина 17 августа 1945 г. лагерь „Когаин“ был распущен, перебежчики группами по 20–30 чел. разосланы в разные города Маньчжурии на оседание среди общей массы эмигрантов».

По данному поводу арестованный Иванов Иван Ильич показал, что утром 17 августа две группы по 30 чел. из лагеря на автомашинах были доставлены в ж.-д. управление Харбина, где им выдали документы на другие фамилии, обмундирование железнодорожников и зачислили на работу. Таким распределением людей по разным городам японцы рассчитывали на успешное проведение диверсий и террора через агентуру из числа перебежчиков и сокрытие следов существования лагеря.

В отношении лагеря-«приюта» «Хоанкиоу» в г. Чанчунь советской контрразведкой были добыты материалы о том, что он находился в подчинении штаба КГВ, в лагерь направлялись перебежчики из числа летчиков и лиц, имеющих техническое образование и специальности, а также женщины.

В «Кооанский» лагерь-«приют», находившийся в г. Ванемяо, направлялись только монголы и буряты. Этот лагерь именовался «2-й партизанский отряд». Начальником лагеря был полковник Канагава205.

13 сентября 1945 г. органами советской контрразведки был арестован изменник Родины, бывший красноармеец, указанный выше Иванов Иван Ильич, 1925 г. р., бывший военнослужащий 74-го Шилкинского погранотряда.

В процессе следствия он рассказал, что японцы, после того как он перебежал к ним, вызывали его на допрос два раза. Японский офицер через переводчика спросил фамилию, где и когда перешел границу, в какой части служил, где она расположена, количество войск на границе, какое у них имеется вооружение, какие существуют укрепления, сколько имеется лошадей, каков возрастной состав красноармейцев, фамилии командного состава, адрес воинской части.

На все поставленные вопросы Иванов дал исчерпывающие ответы и таким образом выдал военную тайну. Физических мер воздействия к нему не применялось, а, наоборот, допрашивавший офицер угощал его папиросами.

16 января 1942 г. утром в военный городок прибыл пассажирский самолет, на который его посадили. В сопровождении офицера, примерно через два часа, прибыл в г. Сахалян. С аэродрома его на легковой автомашине доставили в военную миссию и заперли в подвал.

В сахалянской военной миссии Иванов находился до 15 февраля 1943 г., где неоднократно подвергался допросам, затем был послан в харбинскую военную миссию, откуда и направлен в т. н. приют «Когаин».