Сталин и ГРУ. 1918-1941 годы

Но в ноябре 25-го он получил извещение Бюджетного управления Наркомата финансов. Руководителя военной разведки уведомляли о том, что ассигнования на следующий год сокращаются почти на 200 000 червонных рублей. Вместо уже утвержденных «инстанцией», то есть Политбюро, 1 350 000 червонных рублей Наркомфин выделял 1 153 000 червонных рублей. На 25 000 была сокращена смета военных атташе. Очевидно, Бюджетное управление, не зная всех тонкостей распределения валютных ресурсов, решило проявить инициативу в экономии валютных средств. 17 ноября 1925 года Берзин направил рапорт Уншлихту. Сообщая об инициативе Наркомфина и приводя цифры ассигнований и сокращений, он докладывал своему непосредственному начальнику, что утвержденная «инстанцией» агентурная смета была минимальной, на которую Разведупр мог согласиться при тех задачах, которые на него были возложены. Обстановка в Европе и особенно на Дальнем Востоке обострялась. В Китай отправляли военных советников, советников по разведке, резидентов для создания новых резидентур и отдельных нелегальных агентов, особенно из числа иностранных коммунистов. Оформление документов и отправка в Китай осуществлялись Разведупром. Он же снабжал их валютой из средств, отпускаемых на агентурную работу. Без пачки фунтов в кармане любому советнику или резиденту делать в Китае было нечего.

Денег не хватало, и Берзин писал в своем рапорте: «Обстановка нас вынуждает обратиться с ходатайством о дополнительном отпуске средств на работу по Дальнему Востоку. Согласиться на какое-либо сокращение агентсметы Разведупра считаю совершенно невозможным и ходатайствую о самом категорическом протесте против этого перед Компетентной инстанцией». Решение Бюджетного управления было опротестовано, и 4 января 1926 года Берзин в очередном рапорте Уншлихту сообщил, что: «агентурная смета Разведупра на 1926 год утверждена в размере 1 350 000 червонных рублей, или 135 000 фунтов стерлингов, и 247 000 рублей по смете НКВМ». Кроме того, по согласованию с Наркомфином на покрытие расходов военных и военно-морских атташе была утверждена смета в размере 166 000 червонных рублей. Всего Разведупр получил 1 763 000 червонных рублей, или 176 300 фунтов стерлингов.

1926 год

Что знал Берзин о Польше? Многое, гораздо больше, чем о других странах Европы. Основной противник в случае будущей войны, поддерживаемый правительствами Англии и Франции. За спиной Пилсудского, пришедшего к власти в мае 1926-го, и воинственного офицерства, кричавшего о Польше до Черного моря, стояли английские и французские военно-промышленные концерны, готовые предоставить всю свою военную мощь возможному агрессору. И военные заводы Бельгии и Чехословакии, откуда в Польшу поставлялось новейшее вооружение.

Советские военные разведчики активно работали в этой стране. Деятельность генерального штаба и военного руководства Польши не была тайной для Берзина и оперативного управления Штаба РККА, куда поступала информация военной разведки. Численность армии мирного и военного времени, мобилизационные планы, военные поставки западных стран – все эти сведения, дающие представление о военной мощи возможного противника, были известны во всех подробностях. Даже отчеты о ежегодных маневрах польской армии у границ Союза регулярно поступали в Управление. У варшавской резидентуры Разведупра были свои источники информации в военном министерстве, генеральном штабе и военной разведке. Большинство информации, особенно документальной, просто покупали у польских офицеров. На такие покупки тратились большие суммы в твердой валюте, и бюджет военной разведки в середине 20-х исчислялся сотнями тысяч долларов.

И, наконец, Румыния. Граница с этой страной шла по Днестру, за которым лежала оккупированная Бессарабия. Союзница Польши, заключившая с ней военные конвенции на случай войны против своего восточного соседа. Об этой стране также удалось получить подробную военную информацию. Наши разведчики и здесь добились хороших результатов.

Берзин с волнением вспоминал друзей, которых готовил и направлял на работу в эти страны. Вспомнил тщательно разработанные операции по заброске и внедрению советских разведчиков. Первые удачные операции молодой военной разведки. Но иногда и долгое молчание, невыход на связь, означавшие провал.