Сталин и Мао

Исходя из этого, не следует ли Вам несколько отложить поездку к нам. В случае, если Вы решите свой выезд не откладывать… просим сообщить, куда выслать самолет, и когда. Ждем Вашего ответа». Мао Цзэдун ответил тут же, 10 мая: «Тов. Сталин. Сегодня получил Ваше письмо. Весьма благодарен Вам. При настоящем положении, целесообразно на короткое время отложить мою поездку к Вам…Нуждаюсь в отдыхе на короткое время, после чего могу лететь на самолете. Место аэродрома и порта сообщу после выяснения».

Борьба по вопросу о поездке продолжалась. Мао Цзэдун настаивал на выезде в СССР и 4 июля 1948 года писал Сталину: «Состояние моего здоровья, по сравнению с двумя месяцами тому назад, значительно лучше. Я решил в ближайшее время поехать к Вам. Есть три пути следования к Вам: воздухом, морем и по суше. Но во всех случаях мы должны проехать через Харбин, так как мне нужно поговорить с рядом ответственных товарищей из Маньчжурии… Надеемся, что самолет около 25 числа сего месяца прилетит в Вэйсянь… Если решите перевезти нас морским путем, то надеемся, что судно в конце этого месяца придет в назначенный порт… Если же воздушный и морской пути невозможны для перевозки нас, то мы все равно выезжаем около 15 числа этого месяца на север». Мао Цзэдун сообщил, что вместе с ним выезжают 20 человек, и просил, в случае поездки воздухом, прислать два самолета.

Сталин ответил 14 июля следующим сообщением: «ТЕРЕБИНУ (Теребин — подлинная фамилия А. Я. Орлова. — Ю. Г.

) Передайте Мао Цзэдуну следующее: “В виду начавшихся хлебозаготовок, руководящие товарищи с августа месяца разъезжаются на места, где они пробудут до ноября месяца. Поэтому ЦК ВКП(б) просит тов. Мао Цзэдуна приурочить свой приезд в Москву к концу ноября, чтобы иметь возможность повидаться со всеми руководящими товарищами”».

В своей телеграмме в Москву 14 июля 1948 года А. Я. Орлов писал, что Мао Цзэдун просил передать следующий ответ: «Тов. Сталин. Согласен с Вашим мнением, изложенным в телеграмме от 14 июля. Отложим поездку к Вам до конца октября — начала ноября». Докладывая о содержании и своих впечатлениях от разговора с Мао Цзэдуном, состоявшегося во время передачи ему упомянутой телеграммы Сталина, А. Я. Орлов отмечал, что Мао Цзэдун не принял всерьез ссылок на занятость советских руководителей хлебозаготовками. «Неужели, — сказал он, — в СССР придают такое большое значение хлебозаготовкам, что на них выезжают руководящие лица ЦК партии?» А. Я. Орлов добавлял: «Насколько я знаю Мао Цзэдуна, более шести лет, его улыбка и слова “хао, хао — хорошо, хорошо” в то время, когда он слушал перевод, отнюдь не означали, что он доволен телеграммой. Это достаточно ясно было видно. По моему личному убеждению, Мао Цзэдун считал, что в худшем случае ему будет отказано в присылке самолета или судна. Но даже это было для него маловероятно, тем более что самолет был предложен из Москвы. Он был уверен, что именно сейчас он поедет. Видимо, поездка для него самого стала нужной. С большим нетерпением ждал он ответа… Чемоданы Мао Цзэдуна упаковывались, даже были куплены кожаные туфли (он, как и все здесь, ходит в матерчатых тапочках), сшито драповое пальто. Вопрос не только о самой поездке, но и о сроке им был уже решен. Оставалось только, каким путем ехать. Он сейчас внешне спокоен, вежлив и внимателен, чисто по-китайски любезен. Истинную же душу его трудно видеть. Жэнь Биши производит впечатление, что он не ожидал отсрочки поездки. Мельников (второй советский врач при Мао Цзэдуне; работник из ведомства Л. П. Берия. — Ю. Г.). мне говорил, что 15 июля Мао Цзэдун задал ему аналогичный вопрос о хлебозаготовках».

28 августа 1948 года А. Я. Орлов сообщил Сталину о беседе с Мао Цзэдуном, в ходе которой руководитель КПК перечислил вопросы, которые ему хотелось бы обсудить со Сталиным: «Мао Цзэдун говорил, что если в 1947 году он не спешил с поездкой в Москву, то сейчас в 1948 году обстановка изменилась и он хочет поскорее поехать в Москву. О многом хочет поговорить там, по некоторым вопросам попросить совета, по некоторым — помощи, в пределах возможного.

Вопросы, по которым Мао Цзэдун намерен говорить в Москве, суть:

1. Об отношениях с малыми демократическими партиями и группами (и демократическими деятелями).

О созыве Политического консультативного совета.

2. Об объединении революционных сил Востока и о связи между коммунистическими партиями Востока (и другими).

3. О стратегическом плане борьбы против США и Чан Кайши.

4. О восстановлении и создании промышленности в Китае, в том числе (и в особенности) военной, горнодобывающей, путей сообщения — железных и шоссейных дорог. Сказать там, в чем мы (КПК) нуждаемся.

5. О серебряном займе в сумме 30 миллионов американских долларов.

6. О политике (линии) в отношении установления дипломатических отношений с Англией и Францией.

7. По ряду других важных вопросов.

Подытоживая сказанное, Мао Цзэдун подчеркнул: “Надо договориться о том, чтобы наш политический курс полностью совпадал с СССР”».