Сталин и разведка накануне войны

Тут надо бы чуть-чуть подправить генерала М. Иванова. Дело в том, что он выставил Сталина как человека, который подвержен резким изменениям в своих оценках кого-либо или чего-либо. Но это никак не соответствует действительности, потому что Сталин не был ветреной девицей, которая меняет свои убеждения день ото дня. Он был и человеком, и государственным деятелем с очень твердыми, действительно стальными, принципиальными убеждениями, которые от случая к случаю не складываются

— они формируются достаточно долго, но уж если сформировались, то ничто не могло разрушить их. Так что если Сталин и впрямь такое сказал, то, как говорится, не только честь и хвала ему за то, что он отдал высшую дань справедливости разведчику, но такое убеждение у него сформировалось явно до 22 июня. Ведь Сталин благодаря информации именно Зорге за несколько месяцев до нападения Германии практически полностью отвел Японию от искушения напасть на СССР в коалиции с Германией. Как же он мог не верить и не доверять такому разведчику? А то, что он произнес эти слова после 22 июня, не более чем повод высказать свою положительную оценку

— ведь информация Зорге в немалой степени способствовала, наряду с информацией внешней разведки, тому, что стала возможной переброска войск и вооружений из Сибири и с Дальнего Востока к Москве. Генерал Иванов, судя по всему, просто подыграл политической конъюнктуре постсоветской России…

Но вернемся к информации Зорге со ссылкой на Шолля. Сейчас мы не будем анализировать, почему он сразу не сообщил то, что сообщил уже 3 июля по запросу руководства ГРУ. Вполне возможно, что что-то помешало ему сразу это сделать. Да и радиоконтрразведывательный режим в Японии в то время был резко усилен, и его радист не мог подолгу «висеть» в эфире. Куда важнее иные обстоятельства, изложенные в тех двух телеграммах.

Во-первых, подозрения на то, что Шолль привез с собой масштабную дезинформацию, едва ли будут всерьез оправданы. В крайнем случае всего лишь на очень мизерную долю, потому как даже послу не сообщили конкретную дату нападения Германии на СССР. На этот счет послу была сообщена информация достаточно общего характера, хотя и не без некоторой дезинформирующей конкретизации даты. А в остальном-то все точно. Но даже не это важно.