Сталин и разведка накануне войны

Показать-то показали, чтобы, как говорится, выслужиться перед Сталиным, предстать перед ним эдакими мудрыми стратегами, а на самом-то деле занялись тем, в отношении чего в Уголовном кодексе того времени была предусмотрена прекрасная статья — 58-я. И теперь, уже в наше время, чтобы хоть как-то прикрыть их подпадающие под компетенцию этой статьи УК действия, выдумывают черт знает что.

К примеру, несмотря на то, что в единственном официальном плане обороны не было ошибки с определением направления главного удара вермахта — в обоих вариантах таковым названо минское (как квинтэссенция западного/белорусского направления, в том числе и в варианте минско-псковского), которое должны были прикрывать войска сразу двух округов — Западного и Прибалтийского^{319}

, то уже Жуков сделал однозначную попытку подменить испокон веку используемый, исконно военный, генштабовский термин «направление главного удара противника» на «решающие направления»[39]

, превосходство на которых так сильно поразило его после «воспоминаний и размышлений». Не помогло. И тогда за дело взялись уже современные военные историки — видный современный военный историк генерал армии М.А. Гареев дописался до того, что определение направления главного удара противника так и вовсе «не имело столь решающего значения, как изображается»^{320}.

Генерал армии М.А. Гареев же много лет кряду пытается вдолбить в сознание непонятливых сограждан следующее. Что «направление сосредоточения основных усилий советским командованием выбиралось не в интересах стратегической оборонительной операции (такая операция просто не предусматривалась и не планировалась — ив этом состояла одна из серьезных ошибок), а применительно совсем к другим способам действий…»^{321}

.

Но, во-первых, в единственном официальном плане отражения агрессии действительно нет упоминания о стратегической обороне. Потому как она сознательно не предусматривалась по хорошо понятным столь высокому профессионалу военного дела, как генерал армии Гареев, соображениям. Если коротко, то ее просто нереально организовать на линии границы протяженностью 4500 км и даже на линии первоначального вторжения супостатов — 3375 км — тоже. Генерал армии и вообще военные прекрасно это знают. Соответственно и, во-вторых,

не может быть и такой «одной из серьезных ошибок» в единственном официальном плане.

Однако в нем есть неоднократно упомянутое однозначное предписание об активной обороне и о сковывании сил противника активными действиями. В тех конкретных географических условиях использование принципа активной обороны было наиболее верным решением. К тому же оно и исторически наиболее верное решение[40]. Тем более что в момент утверждения плана вблизи новых границ СССР еще не было и мизерной части соответствующих фортификационных сооружений, опираясь на которые можно было организовать стратегическую оборону. Так что критиковать за это официальный план оснований нет.

Следовательно, сосредоточение войск, которое напрочь игнорировало необходимость защиты активной обороной подлежащего прочному прикрытию прямо указанного в официальном плане направления, означало подмену сути официального плана! Подмену в духе концепции и «Плана поражения» Тухачевского, в которой белорусское направление названо фантастическим для планов Гитлера!