Сталин и заговор Тухачевского

Предполагалось, что Кестринг будет помощником начальника Генерального штаба Украинской армии. Подобному тому как, по немецкому обычаю, делал это в 1885 г. фон дер Гольц (1843-1916). Эта весьма известная личность авантюрного склада участвовала в двух войнах (австро-прусской и франко-прусской), затем находилась на турецкой (!) службе, имела сан паши (!), в Германии (с 1911 г.) — чин генерал-фельдмаршала! Фон дер Гольц руководил реорганизацией турецкой армии (1909-1910), был затем адъютантом султана (!), командовал турецкой армией в Месопотамии (1915), победил английскую армию, стяжав почетные лавры (1916). Умер этот крупный политик и военный, автор ряда военно-исторических книг (в том числе книги «Вооруженный народ», русское издание 1886 г.) в городе халифов Багдаде! Вот что значило быть членом военной миссии за границей!

Предприятие оказалось малоуспешным из-за яростного сопротивления трудящихся и народной войны. По собственному признанию Кестринга, в то время «вся Украина превратилась в ад». Ноябрьская революция в Германии (1918) положила конец деятельности миссии и заставила вернуться домой. Надо полагать, что после этого он все-таки выполнял разные секретные миссии по связям с белогвардейскими армиями, воевавшими с Красной Армией. И выполнял их, вероятно, неплохо, так как успешно делал карьеру. Был командиром кавалерийского полка, а в 1928 г. приехал в Россию вместе с группой немецких офицеров-наблюдателей военных учений в Белорусском и Киевском военных округах. Чем он занимался, у советского руководства не было сомнений, и уже тогда оперуполномоченный Особого отдела в служебном документе записал: «Кестринг заслуживает особого внимания». При Веймарской республике, работая под начальством генерала Адама, занимал пост старшего адъютанта начальника управления сухопутных сил генерала Ганса фон Секта. Получает назначение в Москву на пост военного атташе (1931) в чине полковника. Был связующим звеном между немецким военным руководством и советским, а также переводчиком генерала Адама, когда тот приезжал в Москву. Чрезвычайно интересна беседа, которую вели его начальник и Ворошилов в 1931 г. по военным вопросам. В ней, между прочим, затрагивался и вопрос о танках, о масштабах применения которых велись в то время дискуссии. Вот любопытный фрагмент беседы:

ВОРОШИЛОВ. Разрешите задать Вам вопрос немного, быть может, посторонний. Как Вы считаете, как Начальник Генштаба Рейхсвера, — танки в будущей войне будут играть действительно первостепенную роль, или они являются подсобным боевым средством?

АДАМ. Категорически придерживаюсь того мнения, что танки в будущей войне будут играть вспомогательную роль и что нам надо обратить особое внимание на противотанковые средства; при хороших противотанковых средствах танки не будут иметь большого значения.

ВОРОШИЛОВ. Если танки не будут иметь большого значения, зачем тогда противотанковые средства?

АДАМ. Танки очень дорогое оружие, и только богатое государство может позволить себе иметь их (.)

ВОРОШИЛОВ. Я с вами не совсем согласен. Если нужно противотанковое оружие, то против хороших танков. Я уверен, что Вы, невзирая на трудное положение Германии, будете применять танки, и хорошие танки. Танки у Вас будут, следовательно, Вы заинтересованы в развитии танкового дела. Танки Рейнметалла, Круппа и еще один, которые Вы привозили, далеко отстают от современной техники танкостроения.

АДАМ. Тогда это ошибка — нам надо быть всегда в курсе развития танков и строить современные танки. Неверно, что танки решили войну, но танки надо иметь, чтобы защищаться против танков, следить за их развитием и строить танки.

ВОРОШИЛОВ. Как тогда Вы расцениваете английскую линию на широкое развитие механизации вооруженных сил?

АДАМ. Англичане тоже ограничены в средствах и воздержатся от широкого развития танков. Большие битвы никогда не будут решены танками, а людьми. (Ю.Л. Дьяков, Т.С. Бушуева. Ук. соч., с. 126-127.)

В 1932 г. Кестринг получает чин генерал-майора. Он подумывает уже об отставке (56 лет), но пришедшие к власти нацисты его не отпускают. Они Кестринга отправляют для разведывательной работы в Маньчжурию и Китай (эта командировка заняла почти 2 года), а затем в Москву, потом в Чехословакию, где назревали большие события. В Москве его заменил 45-летний баварец из артиллеристов полковник Гартман, окончивший Академию Генерального штаба и с 1932 г. принимавший участие в работах разведывательного отдела военного министерства.

После того как Кестринг вступил в НСДАП, он вновь был возвращен на свой пост в Москву (1935). И оставался на нем по 1940 г., отлуча— ясь на время для поездок в Берлин и Прагу в связи с ликвидацией Чехословакии, как самостоятельного государства (весна 1939 г.). В 1937 г., по существу, Кестринга отозвали в Берлин из-за разразившегося скандала: советская печать обвиняла его в том, что он поддерживал тайные оппозиционные контакты с Тухачевским и даже занимался шпионской деятельностью, что сам Кестринг категорически отрицал.