Сталин и заговор Тухачевского

Это очень напоминает совет Сталину: что надо сделать, чтобы сорвать нападение Гитлера. Увы, сообщению Сталин не поверил: он был убежден, что в 1941 г. Гитлер будет нападать не на СССР! Коварный фюрер довольно ловко обманул его. Неудачи на фронтах реабилитировали Кестринга. И после заминки, в 1942 г., когда подтвердились многие его предсказания о силе Красной Армии, он вновь обретет доверие. С сентября 1942 г. со своим адъютантом Виттенфельдом он вновь занимается формированием частей «казаков» из белогвардейцев и их сыновей, действуя на положении специального уполномоченного по вопросам Кавказа. Цель, которую ставили перед ним: привлечь народы Кавказа к войне Гитлера против Сталина. В

1944 г., после неплохих успехов на этом поприще (результатом явились массовые высылки Сталиным с Кавказа карачаевцев, ингушей и т.д.), он назначается командующим «добровольческих отрядов» — из власовцев, уголовников и военнопленных. Части эти очень скоро показали низкую свою боеспособность и надежд руководства вермахта совершенно не оправдали. Да и сам Гитлер был против формирования таких частей, считая их опасными.

В 1945 г., когда стало окончательно ясно, что война проиграна, Кестринг сдался в плен американцам. Он рассказал им много интересного о работе немецкой разведки, об отношениях между руководством РККА и рейхсвера, об отношениях СССР и Германии. Довольнее американцы быстро его освободили (1946), и он стал первым освобожденным из плена генералом.

Вернувшись вновь в Германию, Кестринг смог продолжить свою службу (на этот раз в ведомстве генерала Гелена). И успешно продолжал службу до выхода на пенсию, оказывая американцам важные услуги.

На старости лет, не написав мемуаров, Кестринг тем не менее выпустил сборник официальных документов, связанных с его разведывательной деятельностью, а остальную часть работы предоставил доделывать историкам. (См.: General Ernst Kostring. Der militarische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921-1941. Bearbeitet von Hermann Teske. Frankfurt/Mein. 1966.)

Оглядываясь назад, Кестринг по совести не мог считать себя вполне чистым от участия в разбойничьих делах немецкого империализма. Оставалось лишь утешать себя тем, что он совершал предосудительные дела не один, что он был не из худших и что в рейхе Гитлера он как мог служил Отечеству.

Он мог также несколько сожалеть, что не удалось ему подняться на высочайшие должности в государстве, что вписало бы его имя в анналы истории крупными буквами, как, например, Кребса, того самого, который вместе с ним работал в посольстве в Москве, а потом стал последним начальником штаба у Гитлера (будучи близким человеком к Борману!). Зато он мог утешить себя тем, что удалось избежать и его конечной участи: бедняга Кребс застрелился в бункере фюрера 1 мая

1945 г.! И еще одним обстоятельством можно было утешить себя: что хотя он и не без грехов (а кто же их не имеет в период войны?!), но на его совести все-таки нет чудовищных преступлений против народов и человечности! Да, в этом мире известность и чистая совесть часто находятся в злейшей вражде. Сколько примеров мы этому видим, в том числе и сегодня!

Вот эти три лица и определяли работу немецкого посольства до 1941 г. Остальные играли роль второстепенную. Это были: советник посольства фон Типпельскирх, правая рука бывшего посла, двоюродный брат полковника (позже генерал-майора) Типпельскирха в Генеральном штабе Германии, занимавшегося вопросами разведки; военно-морской атташе Норберт фон Баумбах; военно-воздушный атташе Ашенбреннер; фон Вальтер, глава консульского отдела; советник Греппер, незаметный чиновник; советник Швингер, из бывших австрийских дипломатов, которого сотрудники с насмешкой называли «наш трофейный немец»; начальник секретариата и хозяйственного отдела «канцлер» Ламла, ведавший контрабандными махинациями, незаконным ввозом из-за границы советских денег, что давало возможность сотрудникам посольства увеличивать свое жалованье в четыре раза (как и в других посольствах!) и жить на широкую ногу, имея прислугу и собственную машину, выписывавшуюся из Швеции.

Этот Ашенбреннер представляет весьма большой интерес. Судя по всему, он принадлежал, как и Кестринг, к «русской партии» и всеми силами хотел убедить государственное руководство не идти на конфликт с Россией. 30 апреля 1941 г. от представителя советской разведки в Берлине («Старшина») поступило сообщение, в котором содержались следующие данные:

«Доклады немецкой авиационной комиссии, посетившей СССР, и военно-воздушного атташе в Москве Ашенбреннера произвели в штабе авиации подавляющее впечатление. Однако рассчитывают на то, что хотя советская авиация и способна нанести серьезный удар по германской территории, тем не менее, германская армия быстро сумеет подавить сопротивление советских войск, достигнув опорных пунктов советской авиации и парализовав их».