Сталин в жизни

Присутствующий при этом разговоре Булганин, ни одним словом не возразил против такой точки зрения Сталина, может быть, и болезненной. Он тут же заявил, что он поручил маршалу A. M. Василевскому назначить комиссию и проверить путем вскрытия трупа Глаголева, что с ним произошло. А после, отведя меня в сторону, сказал, что не нужно спорить по этим вопросам со Сталиным.

А. Хрулев.

Цит. по: Куманев Г. С. 367

Так называемое «дело врачей», в котором группа медиков обвинялась в заговоре с целью убийства руководящих коммунистов, было, судя по всему, придумано Сталиным для того, чтобы устроить новую чистку. Многие наблюдатели полагали, что люди, окружавшие Сталина, из страха погибнуть в новой массовой чистке, сами прикончили старика. Мне это всегда казалось сомнительным. В одной из бесед Хрущев изложил мне свою версию смерти Сталина. Позже по моей просьбе он разрешил мне опубликовать ее. Как рассказывал Хрущев, в последние годы жизни Сталин стал еще более недоверчивым, деспотичным и жестоким, чем во время войны, когда я с ним познакомился: «Он не доверял никому, и никто из нас не доверял ему. Он даже не поручал нам работы, с которой не мог справиться сам. Нам было очень трудно с ним. Однажды вечером в субботу он пригласил нас на ужин на загородную дачу, — продолжал Хрущев. — Сталин был в хорошем настроении. Это был веселый вечер, и все мы были довольны. Затем мы поехали домой. По воскресеньям Сталин имел обыкновение звонить каждому из нас, чтобы поговорить о работе, но в это воскресенье он не позвонил, что показалось нам странным. В понедельник он не вернулся в город, а вечером в понедельник нам позвонил начальник его охраны и сказал, что Сталин болен. Мы все — Берия, Маленков, Булганин и я — поспешили к нему за город. Он был уже без сознания. В результате кровоизлияния были парализованы рука, нога и язык. Мы три дня оставались возле него, но он не приходил в сознание. Потом он на какое-то время пришел в себя, и мы пошли в его комнату. Сестра поила его чаем с ложечки. Он пожал нам руки, слабо улыбнулся и показал здоровой рукой на картинку над кроватью, где маленькая девочка с ложечки поила барашка. Этим жестом он показал нам, что так же беспомощен, как этот барашек. Чуть позже он умер. Я плакал. Мы, в конце концов, все были его учениками и обязаны ему всем».

Я спросил, назначил ли Сталин перед смертью преемника. Хрущев ответил почти с горечью: «Он не назначил никого. Он думал, что будет жить вечно».

Гарриман А. Мир с Россией. М.: Политиздат, 1957. С. 438–439

Необходимо отметить, что до своей болезни — последние, по-видимому, три года — Сталин не обращался к врачам за медицинской помощью, во всяком случае так сказал нам начальник Лечсанупра Кремля. Несколько лет назад, живя на своей даче под Мацестой, Сталин заболел гриппом — у него был Н. А. Кипшидзе (из Тбилиси) и М. М. Шихов, работающий в Бальнеологическом институте в Сочи. Рассказывали, что он был суров и недоверчив. В Москве он, по-видимому, избегал медицины. На его большой даче в Кунцеве не было даже аптечки с первыми необходимыми средствами: не было, между прочим, даже нитроглицерина, и если бы у него случился припадок грудной жабы, он мог бы умереть от спазма, который устраняется двумя каплями лекарства. Хоть бы сестру завели под видом горничной или врача под видом одного из полковников — все-таки человеку 72 года!

Мясников А. Кончина // Лит. газ. 1989. 1 марта

У Сталина была аптечка в одном из шкафов его кабинета. Шкаф закрывался. Хозяин не часто пользовался им — был против любых лекарств. Но врачи подобрали ему препарат, который позволял устранить последствия перенесенного инсульта. Дикумарин назывался, или крысиный яд. В определенной дозе он препятствовал свертыванию крови.

Грибанов С. С. 301–302

С каких пор у него гипертония — тоже никто не знал (и он ее никогда не лечил). Светлана, его дочь, интеллигентная и симпатичная молодая жена Ю. А. Жданова, сына Жданова (доцента-химика, заведовавшего отделом науки ЦК), рассказывала, что на ее просьбы показаться врачам «папа отвечал категорическим отказом». Тут же я вспомнил слова, сказанные Сталиным Г. Ф. Лангу, когда тот жил у больного Горького: «Врачи не умеют лечить. Вот у нас в Грузии много крепких столетних стариков, они лечатся сухим вином и надевают теплую бурку».

Мясников А.

// Лит. газ. 1989. 1 марта

Начиная с того памятного вечера в конце декабря, когда Сталину исполнилось 73 года, стал развиваться процесс еще большего отчуждения между вождем и его соратниками. Сталин сохранил привычку к уединению и увеличил штат личной охраны. Он никого не хотел видеть, и если принимал кого-то, то лишь поодиночке и обязательно в присутствии своего личного секретаря Поскребышева.

Каган С. С. 130