Сталинградская Богородица

В Китае Япония до сих пор одерживала победы, заняла еще несколько районов. Но Китай был большой, покорять его подобными темпами можно было долго. А от марионеточных союзников толку оказалось мало. В армиях прояпонского правительства Китая, Маньчжоу-Го, Внутренней Монголии собирались дезертиры из войск Чан Кайши, бродяги и прочий сброд. Что с них возьмешь? В Бирме главой правительства и главнокомандующим «национальной армии» оккупанты поставили лидера местных коммунистов Аун Сана. Он в прежние годы громче всех ругал британских колонизаторов, и сочли, что он станет надежной опорой японцев. Численность его армии достигла 12 тыс. человек. Но в Бирме было много индусских деревень. Из индусов состояла значительная часть торговцев, ремесленников. Бирманцы традиционно конфликтовали с ними, национальная вражда дополнялась религиозной – индийцы тут были в основном мусульманами. Теперь Аун Сан бросил свои банды на «национальную революцию»: громить, резать и грабить индусские селения.

Соответственно, поссорился с «Индийской национальной армией» Боса. Ее численность колебалась вокруг той же цифры, около 12 тыс. Эту армию периодически посылали на фронт. Но ведь она состояла главным образом из пленных и доблестью совершенно не отличалась. Англичане громили армию, часть солдат перебегала к ним обратно, остатки отводили в тыл и принимались формировать заново. Линия фронта на границе Бирмы и Индии тоже колебалась туда-сюда больше года. У японцев не хватало сил для масштабного вторжения. Да и англичане позабирали отсюда контингенты на более важные фронты. Периодически гремели стычки сугубо местного значения, и только в феврале 1944 г. британское командование наметило более крупную операцию – расчистить дорогу в Китай для снабжения армий Чан Кайши.

Из Индии ударили две дивизии и бригада, а навстречу им 70 тыс. китайских солдат. Особенного успеха добилась 77-я индийская бригада. Она считалась удалой и доблестной, носила прозвище «чиндиты» (чудовища бирманской мифологии). Сбила части противника, быстро стала продвигаться. Но японцы перекинули на этот участок подкрепления, зажали бригаду. Удалые «чиндиты» потеряли треть личного состава и покатились восвояси. Еще одну индийскую дивизию захватили в кольцо, она еле вырвалась. А после того, как прогнали англичан, японские войска развернулись на китайцев и тоже задали им взбучку. Стремительная и эффектная победа настолько окрылила японское начальство, что оно решило немедленно развивать успехи, идти на Индию…

План был, в общем-то, авантюрой. В наличии имелась 15-я армия генерала Мутагути всего из трех дивизий да «Индийская национальная армия» сомнительного качества. Но строились прогнозы – разгромленные англичане отступают, надо двигаться в погоню, добивать, и Индия взорвется восстаниями. Мутагути отдал команду – «вперед», и на первых порах казалось, что сбываются самые радужные надежды. Две британо-индийские дивизии и парашютная бригада, пытавшиеся остановить вторжение, были раскиданы в разные стороны. Японцы заняли стратегически важную дорогу и перевал у города Кохима, осадили город Импахал.

Но в Индии у англичан имелись и другие войска. По железным дорогам и автомашинами их быстро подвозили к прорванному участку фронта. В Кохиму и Импахал успели доставить сильные подкрепления, и взять эти города японцы не смогли. Не оправдались и расчеты на восстание: Индия еще не оправилась от голодомора, вся оппозиция сидела по тюрьмам и концлагерям. К тому же британцы великолепно умели играть на раздорах многочисленных народов, населявших Индию. С племенем нага, обитавшим в приграничных джунглях, они вовремя стали заигрывать, настроив против японцев и отрядов Боса.

В результате японцы застряли в опустошенной местности, стали голодать. На захваченных у англичан джипах колесили по деревням, искали продовольствие. Но если что-то и было, жители прятали. Между тем англичане подтягивали все больше войск, обложили районы японского расположения с разных сторон, стали наседать атаками. Три дивизии 15-й армии день за днем редели, изматывались. Командир одной из этих дивизий, генерал Сата, первым решился приказать своим подчиненным – отступать. Доложил начальству, что другого выхода все равно нет. Командование армией и Генштаб возмутились. Предложили Сата, как уважающему себя самураю, вспороть себе живот. Но генерал вдруг отказался. Для Японии это было неслыханным нарушением приличий! Чтобы замять скандал, привлекли врачей и составили заключение, будто Сата сошел с ума.