Сталинградский апокалипсис. Танковая бригада в аду

Опять нас встретила бескрайняя степь. Настроение улучшилось. Хотя и голодные со вчерашнего дня, но утолили жажду. Многие грызли сухари, благо, было чем размочить их и запить. Вдруг на бреющем полете друг за другом прошли два «мессершмитта» и обстреляли из пулеметов колонну наших машин. Свернули с дороги, разъехались на разные расстояния машины. На дороге осталась загоревшаяся одна наша загруженная бортовая машина. У нас оказался один убитый, два раненых и один с переломом ключицы. Травму получил во время обстрела — спрыгнул на ходу с машины. Последним оказал помощь, наложил повязки. Взяли тело убитого и раненых. Горевшую машину оставили на дороге, и колонна двинулась дальше. Шли быстро. Обгоняли другие части, нескончаемые потоки гражданского населения.

К исходу дня вышли к поселку Попово и остановились южнее его. Нас догнали остатки нашей бригады. Впервые, пожалуй, за все время после Зет в одно место собралась вся бригада. Прибыла с ними и наша ремонтная группа. Раненых я сдал в медсанвзвод.

На меня ополчился доктор Гасан-Заде: «Зачем ты мне их привез? Куда я их дену? Умирают у меня раненые, оперировать надо, а мы все на колесах. Подскажи, что делать?» Что я ему мог подсказать? Оставил ему своих двух раненых и с переломом ключицы. Труп погибшего и двух умерших в медсанвзводе похоронили под поселком Попово под залп винтовок отделения роты управления. Похоронили в одной могиле. Вкопали столбик с прибитой фанеркой, где были указаны звания, фамилии и инициалы погибших. В калмыцкой степи возник еще один холмик с погребенными нашими воинами.

Еще до наступления темноты бригада походной колонной направилась на восток, в направлении поселка Елхи.

Перед маршем командир роты Михайловский собрал командиров отделений и сказал, что бригаде определили участок обороны среди других частей в районе поселка Елхи, где должны удерживать его до последнего танка, зенитной установки, миномета. (В соответствии с приказом Верховного главнокомандующего № 227 — «Ни шагу назад!»). Оставшиеся в живых без вооружения, возможно, будут выведены из боя для формирования бригады.

Вторник, 1 сентября 1942 г. Балка Елхи.

Двигались ночью по степи через сплошную стену пыли и песка, поднятых машинами. Песок и пыль засоряли глаза, забивали верхние дыхательные пути, не прекращался хруст песка на зубах. Наконец за полночь вышли на указанный рубеж. Подразделения обслуживания, оставшиеся колесные машины, летучки, тягачи расположили в одноименной балке — Елхи, довольно широкой и глубокой, с обрывистыми берегами и более мелкими ответвлениями по бокам.

В небольшом ее участке расположилась рота технического обеспечения со всем своим транспортом. Были здесь и две блудившие машины с кухнями. Наконец через двое суток нашли нас. По правому краю балки нам приказали вырыть траншеи с ячейками с ходами сообщения. Этим мы и занимались. Несколько впереди свои позиции оборудовали артиллерийские батареи. Между ними вкапывали в землю наши уцелевшие и подбитые танки с действующей пушкой или пулеметом, превратив их в неподвижные огневые точки. Это было их последнее пристанище. Рядом рыли траншеи с ходами сообщения, окапывались минометные батареи соседей по обороне. Вдоль балки заняло оборону подразделение «пэтээровцев» — противотанковых ружей.

Штаб бригады, рота управления и медсанвзвод расположились в деревне Елхи. Личный состав роты технического обеспечения занял участок обороны вдоль правого края балки, рядом с «пэтээровцами», где вырыли за ночь ячейки и траншеи с ходами сообщения в балку.

На рассвете авиация противника нанесла бомбовый удар по боевым порядкам наших войск. Особого урона не причинила — почти всё и все были зарыты в землю. К бомбежкам привыкли. Следили за самолетами, и видно было, куда падают бомбы. Но каждый взрыв если не тело, то душу раздирал. Ответной стрельбы не было. Молчали зенитки. Возможно, их на этом направлении и не было. В последующем интенсивный артиллерийский и минометный огонь противника, особенно по балке, стал выводить из строя технику, загорались машины, появились раненые и убитые. Место падения снарядов и мин заранее нельзя было определить, и приходилось все время вжиматься в землю.

Под открытым небом в одном из ответвлений от балки развернул пункт сбора раненых, где оказывал им первую медицинскую помощь. Были у меня всего одни носилки. На землю расстелил один из тентов транспортной автомашины. Положил на край брезента комплекты шин и перевязочного материала, комплект «ПФ». Через плечо, как всегда, висела санитарная сумка. У повара выпросил котелок воды литра на два. Вот и все снаряжение и оборудование медицинского пункта. Венчал все это белый флажок с красным крестом, привязанный к деревцу.