Сталинградский рубеж

Ледостав изменил обстановку и на нашем малом "острове" - у Людникова. Протока Денежная Воложка покрылась прочным льдом раньше основного русла, еще в первых числах декабря, после чего 138-я дивизия уже не была изолирована по крайней мере от собственных тылов на острове Зайцевский. А через этот длинный, вытянутый остров обеспечивалась и связь с соседями.

Разумеется, замерзанием Денежной Воложки могли воспользоваться и немцы - для полного окружения дивизии Людникова. Если бы ледовый покров в протоке образовался до того, как противник сам попал в окружение, думается, попытка к этому была бы предпринята им наверняка. Однако считаться с такой опасностью следовало и теперь.

Задача не дать врагу зайти Людникову в тыл возлагалась прежде всего на островные подразделения 156-го укрепрайона, на его артиллеристов и пулеметчиков. Для координации действий командованию УРа было приказано направить офицеров связи с рациями и к Людникову, и к Горохову, и к Горишному.

Но выйти на волжский лед гитлеровцы не пытались - им, видно, было уже не до того, хотя за те участки берега, которые сумели в свое время захватить, они держались, что называется, зубами. Поэтому восстановить локтевой контакт с Людниковым на суше было и теперь непросто. Как это все-таки удалось, я расскажу немного позже.

* * *

Осознав, что мы выстояли и противник окружен, пережив вслед за днями критическими дни, когда полная победа у Волги казалась уже совсем близкой, в декабре пришлось привыкать к мысли, что борьба в Сталинграде предстоит, как видно, еще длительная. Это, надо сказать, не сразу укладывалось в голове даже у некоторых штабистов.

Но факты, как известно, вещь упрямая. Перед фронтом 62-й армии, в непосредственном соприкосновении с нею, оставались пять неприятельских дивизий (из двадцати двух, оказавшихся в конечном счете в сталинградском котле). Перед нами по-прежнему были и 295-я пехотная, с которой армия имела дело еще на Дону, и 100-я легкопехотная с ее четырьмя егерскими полками (солдаты одного из них имели особый нарукавный знак за то, что в сороковом году полк первым вступил в Дюнкерк), и 305-я, введенная в городские бои в разгар "генерального штурма", и 79-я, двинутая Паулюсом на прорыв к Волге через завод "Красный Октябрь", где она и застряла... Разведка подтверждала, сверх того, присутствие частей 389-й пехотной дивизии и некоторых других. И было уже совершенно ясно, что отходить из Сталинграда гитлеровские войска не собираются.

После получения нами последнего крупного подкрепления - дивизии Соколова прошло полтора месяца, и к началу второй декады декабря в боевом строю 62-й армии насчитывалось всего 17 тысяч человек. Поэтому активные боевые действия, развернутые армией, могли пока преследовать ограниченные цели и означали прежде всего активность мелких подразделений - штурмовых групп.

В передовой "Красной звезды", где речь шла о сделанном нашей армией до декабря, было сказано, что она стала университетом городских боев. Если так, то, вероятно, можно считать, что в декабре нам удалось перейти на следующий курс этого университета. Во всяком случае тактика штурмовых групп, как и опыт управления ими, существенно обогатилась, в результате чего их боевые возможности расширились. И ряду декабрьских частных операций, скромных по масштабам (задача, как правило, сводилась к овладению одним укрепленным зданием), суждено было попасть потом в учебники по истории военного искусства.

Несколько успешных операций, ставших во многом образцом для других, было проведено уже в начале месяца штурмовыми группами гвардейской дивизии Родимцева.

Там, на левом фланге армии, линия фронта стабилизировалась давно, и противник создал в приволжской части городского центра сильную систему взаимосвязанных опорных пунктов. Среди них особое место занимали Дом железнодорожника на Пензенской улице и стоявший метрах в 70-80 от него шестиэтажный Г-образный дом. Оба здания были основательно повреждены, но их толстые, крепкие стены не рухнули. Эти дома господствовали над местностью, немецкие минометчики могли обстреливать оттуда расположение двух родимцевских полков, а также дивизионную переправу. Гарнизоны домов (в каждом - до роты) имели легкую артиллерию, огнеметы, много пулеметов. Дома соединялись между собой и с тылами ходами сообщения, подступы к ним прикрывались проволочными заграждениями, минными полями.

Попытки выбить врага из этих опорных пунктов, очень связывавших нас, предпринимались еще в ноябре. Насколько серьезными они были и каких стоили усилий, дает представление уже то, что к Г-образному дому саперы подвели подземную минную галерею длиною около 40 метров. Прокладка ее ручным способом заняла две недели.

Однако даже после того, как взрыв тола разрушил часть здания, овладеть им тогда не удалось. Этому помешали некоторые просчеты: не предусмотрели одновременного подавления огневых средств соседних опорных пунктов, упустили самое выгодное мгновение для броска основной штурмовой группы...