Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

После публикации сталинской переписки с Разиным концепция контрнаступления стала даже наиболее разработанной в советской истории войны, по принципу, что лучше рассказать так, чем обойти молчанием военные катастрофы 1941-1942 годов, представить поражения Красной Армии и отступления, как часть тщательно рассчитанной стратегии изгнания противника.

Апогей культа сталинского военного гения наступил после публикации в 1951 году книги маршала Климента Ворошилова «Сталин и вооружённые силы СССР», обширной хроники о советском диктаторе. В главах о Великой патриотической войне советские военные успехи были представлены, как единоличная заслуга Сталина. Ворошилов сделал заключение, что победа Красной Армии в войне явилась триумфом сталинской военной науки и гениального руководства великого Сталина.

Сталинские генералы признали умаление своей роли в сравнении со «светочем», подтвердив тем самым лояльность. Единственным исключением был Жуков, осчастливленный похвалой Сталина, но не собиравшийся молчать о собственном вкладе и успехах на посту заместителя Верховного командующего. Конечно, после войны звезда Жукова сверкала ярко. В 1945-1946 годах он служил командующим группы советских войск в оккупированной Германии.

В марте 1946 года Жуков был отозван в Москву и назначен командующим всеми сухопутными войсками. Но вскоре после возвращения домой он пал жертвой интриги, обвинённый в том, что превозносил собственную руководящую роль в ходе войны и притязал на все главные наступательные операции, включая те, в которых участия не принимал. Положение Жукова осложнялось тем фактом, что назначение его на новый пост стало результатом подковёрного конфликта с другими генералами, оттиравшими друг друга в сложившейся послевоенной иерархии в Красной Армии.

Куда бОльший вред принёс арест в апреле 1946 года генерала А.А. Новикова, прежнего главы Красной авиации и близкого друга Жукова. Новиков был арестован, как соучастник так называемого «дела авиаторов» – чистки советской авиационной промышленности вследствие обвинений, что в ходе войны военные самолёты выпускались низкого качества. Жуков напрямую не был вовлечён в дело, а его громадный престиж и служба в военное время вместе со Сталиным означали, что для привлечения его к ответственности вместе с Новиковым, и заключения в тюрьму шансы были невелики.

Но в июне 1947 года Жуков был понижен до командующего Одесском военным округом и затем, в феврале 1947 года, выведен из кандидатов в члены Центрального Комитета партии, как занимающий антипартийную позицию. Это последнее событие подсказало ему мысль написать Сталину, попросив о личной встрече, чтобы «разъяснить» клевету, распространённую о нём. Через несколько дней Жуков написал пресмыкательское письмо с восхвалениями советского вождя, в котором он признавался, что в ходе войны был эгоцентричен, нетактичен и непочтителен в общении со своими коллегами из состава высшего командования, включая Сталина.

Несмотря на письмо, содержавшее просьбу Жукова поверить ему, Сталин даже не потрудился ответить. Жуков остался в опале, и в 1948 году был переведён даже на более низкий пост командующего Уральским военным округом. На выпущенном в 1949 году плакате, изображавшем Сталина и его генералов, планирующих и разрабатывающих великое контрнаступление под Сталинградом, для Жукова места не нашлось. С другой стороны, он сохранил звание маршала, и это стало знаком для реабилитации в начале 1950-х.

В июне 1951 года Жуков сопровождал Молотова в составе делегации, отправлявшейся в братскую Польшу, и произнёс речь в Варшаве о польско-советском единстве, в которой провозгласил Сталина мудрым военным, и политическим вождём. В 1952 году Жуков был восстановлен в кандидатах в члены Центрального Комитета. Другим советским генералам повезло меньше. В декабре 1946 года генерал Гордов, который командовал Сталинградским фронтом в 1942 году, и генерал Рыбальченко, его начальник штаба в Приволжском военном округе, были сняты за диссидентские высказывания о Сталине. Оба были арестованы и позднее расстреляны.

Сталинское обращение с Жуковым после войны было типичным брутальным пренебрежением при любом признаке, или проблеске нелояльности. Это делалось также для поддержания авторитета, если сталинский заместитель Верховного командующего, спаситель Ленинграда и Москвы, освободитель Польши, завоеватель Берлина, командующий парадом Победы 1945 года, мог впасть в немилость, то ясно, что могло произойти с другим.

Но это был не просто вопрос сохранности генералов на их постах. Сталин хотел определить послевоенную роль для военных, которые должны были сознавать своё значение, но не угрожать ни ему, ни доминированию коммунистической партии в советском обществе. Он сделал это в указе, опубликованном в феврале 1946 года к 28-й годовщине создания Красной Армии. Хотя Сталин превозносил победу Красной Армии и понесённые жертвы, он указал, что война не могла быть выиграна без полной поддержки советского народа, и руководства коммунистической партии.