Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953

Эти потери приближались к колоссальным потерям 1941 года, не говоря уже о сотнях тысяч погибших в других местах фронта в 1942 году. Кроме того Сталин и Ставка также понимали, что решающее сражение против группы армий Центр ещё только предстоит. Дорога на Берлин лежит вдоль относительно узкой центральной линии, проходящей через Смоленск, Минск, Варшаву. В то время, как разгром под Сталинградом оставался ограниченным, крепкие немецкие силы не располагали к самодовольству в связи с победой.

Зимнее наступление остановилось в начале весны 1943 года. Ставка обдумывала выгодные варианты операций, возможных в будущем. В марте и апреле были проведены различные совещания, и консультации. Сложилось общее мнение, что Красная Армия должна в ближайшем будущем оставаться в обороне. Готовность Сталина поддержать оборонительную стратегию опиралась на три фактора. Первый, разочарование, что после Сталинграда операции не достигли больших успехов. Враг был отброшен на некоторых участках фронта, но и только.

Второй, Ставке не хватило резервов, немедленно необходимых для наступательных операций. К 1 марта Ставка по диспозиции имела только 4 резервных армии, хотя в конце месяца их было уже до десяти. Третий, следующей немецкой целью ясно обозначился внешний выступ в советской оборонительной линии около города Курска, у стыка центрального и южного операционных театров. Это давало возможность подготовиться и остановить немецкую атаку, и затем начать контрнаступление. Ранее поборником такой стратегии выступил Жуков, который написал Сталину 8 апреля:

«Враг понеся тяжёлые потери, имевшие место в зимней кампании 1942-43 годов, будет, очевидно, не способен весной создать резервы, достаточно большие для новых наступательных целей, таких, как захват Кавказа и прорыв к Волге для широкого охвата Москвы. Так как резервы его ограничены, враг непременно предпримет наступательные операции на узком фронте и нанесёт сильные удары для своей главной цели – взятия Москвы.

Я полагаю, что в настоящее время враг, противостоящий нашим Центральному, Воронежскому и Юго-Западному фронтам, будет наносить удар главным образом против этих фронтов с целью разгромить нас, обеспечив тем самым себе свободу манёвра для обхода и окружения Москвы. В начальной стадии враг нанесёт два удара клиньями для охвата Курска… Я думаю, что нецелесообразно для наших сил начинать превентивное наступление в следующие несколько дней, выгоднее будет измотать противника оборонительными действиями и выбить его танки. Затем, введя свежие резервы, мы сможем в контрнаступлении разгромить главную вражескую группировку».

Наличием молниеносной угрозы Москве, а так же перспективой генерального наступления на заключительной стадии Жуков убедил Сталина. Как писал начальник оперативного отдела Генерального штаба генерал Штеменко, Сталин принял предложение Жукова, отбросив свой старый принцип «не делать предсказаний действий противника». Он провёл опрос мнений командующих фронтов, и когда они высказались в том же направлении, что и Жуков, он убедился, что нужно готовиться к оборонительному сражению в районе Курска. В соответствии с этим взглядом, главной темой сталинского приказа ко дню 1 мая 1943 года стала необходимость закрепления успехов зимнего сражения.

Предсказание, что Курск будет следующей целью для вермахта, было подтверждено докладами разведки о немецких намерениях и приготовлениях. Но в течении мая поступило много преждевременных донесений о приближающемся немецком наступлении. Это побудило Ставку объявлять серию тревог на фронтах. Предшествовавшие провалы наступлений, осуществлявшихся под руководством некоторых высших командиров, привели к заключению, что поступать таким образом не следует. Но Красной Армии нужно было перехватить инициативу.

Сторонник наступательной стратегии Ватутин был снова назначен командующим Воронежским фронтом. «Мы упускаем момент, можем проспать его», – докладывал он Василевскому. «Враг не двигается, скоро наступит осень, и все наши планы рухнут. Надо прекратить выжидать и начать первыми. У нас достаточно сил для этого». Жуков и Василевский старались убедить Сталина не уступать и ожидать немецкого наступления, но Верховный командующий был встревожен оборонительной подготовкой, особенно способностью Красной армии выдержать массированную танковую атаку. Усилили напряжённость июньские новости от Черчилля и Рузвельта о том, что вследствие продолжения операции на Средиземном море второй фронт во Франции в 1943 году открыт не будет.