Сталинский 37-й. Лабиринты заговоров

Таким образом, еще за 19 лет до пресловутого XX съезда была вскрыта и пресечена порочная практика необоснованных репрессий. Причем постановление не изобретало новых законов или правил. Его авторы ссылались на существующие нормативные документы. В частности, на постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 17 июня 1935 года, регламентировавшее правила при производстве арестов, появившиеся после убийства Кирова.

Да, в постановлении были те же слова о врагах народа. Слова действительно не менялись. Но в каждый период «большой чистки» им придавался разный смысл, и его логика всегда вытекала из предшествовавших событий.

Кто были враги, названные на этот раз? Основной костяк органов НКВД и всей юстиции составляли люди, пришедшие в них еще в первые годы Советской власти. С 20-х годов. Так же как, с одной стороны, оппозиционеры, а с другой, - партийные функционеры, они тоже создавали ту нравственную, правовую, политическую атмосферу и практику, в которой осуществлялись репрессии периода коллективизации, борьбы с оппозицией и чистки 1937 года.

Все объяснялось естественным ходом вещей. Самим течением жизни и существом ее противоречий. Бросается в глаза, что репрессии прекратились, когда все эти названные категории людей, раздиравших своими интригами общество, были вычищены и поставлены к расстрельной стенке. Однако и в последнем случае дело заключалось не в Ягоде или Ежове. За их спинами стояли тысячи специалистов разных рангов и уровней - кадры Наркомата внутренних дел, юстиции и самой партии.

Уже в день принятия постановления в письме Политбюро Ежов подверг себя резкой самокритике. 19 ноября его заявление было обсуждено на заседании Политбюро. Спустя три дня Ежов написал письмо Сталину. Он признал все допущенные ошибки и просил освободить его с поста наркома. Он был уволен из НКВД на следующий день; правда, со щадящим мотивом: «по состоянию здоровья» и сохранением поста наркомвода и секретаря ЦК.

Однако Сталин не ограничился пресечением преступной деятельности генералов из НКВД и юстиции. В это же время ему пришлось разворошить еще одно осиное гнездо воинствующих карьеристов. 19-22 ноября под председательством секретаря ЦК партии и председателя Совета Союза Верховного Совета СССР А.А. Андреева состоялся пленум ЦК ВЛКСМ. Вождь присутствовал на нем вместе с Маленковым.

Пленум подверг резкой и жесткой критике руководство комсомола. Составлявшие его лица во главе с Александром Косаревым были отстранены от должностей. Косарева сняли с поста 1-го секретаря и вывели из ЦК с формулировкой: « за грубое нарушение внутрикомсомольской демократии, бездушно-бюрократическое и враждебное отношение к честным работникам комсомола, покровительство морально разложившимся, спившимся, чуждым партии и комсомолу элементам ».

Через неделю зарвавшийся комсомольский чиновник был арестован. Плотная туча, уже целиком накрывшая виновников произвола, разразилась новыми грозами. Вскоре в столице прошли аресты среди ставленников и соратников Хрущева в руководстве Московской партийной организации, а 21 ноября арестовали наркома внутренних дел Казахстана С.Ф. Реденса.

Бывший начальник управления НКВД по Москве и Московской области Реденс при активном участии Никиты Хрущева являлся одним из значимых участников процесса осуществления репрессий. 25 ноября арестовали еще одного из организаторов «ежовщины»: Меера Абрамовича Трилиссера - бывшего начальника иностранного отдела ОГПУ, а затем члена Исполкома Коминтерна.

Возмездие настигло и людей, при прямом должностном попустительстве которых совершалось беззаконие. В их числе оказался и заместитель прокурора СССР Г.М. Леплевский. Старший брат упоминаемого выше комиссара госбезопасности Израиля Моисеевича Леплевского, Григорий Леплевский занимал этот пост еще с 1934 года. Он был непосредственно причастен к формированию той прокурорской практики, которая обусловила нарушения социалистической законности в ходе репрессий. Его арестовали в 1939 году и, как одного из основных виновников организации произвола, расстреляли.

Но дело не закончилось наказанием виновных. С 25 ноября 1938 года началась реальная реабилитация незаконно репрессированных людей. Это была действительная реабилитация живых людей, а не популистская - мертвых организаторов и виновников произвола. Сталинская реабилитация не была игрой в либерализм и не проводилась в одночасье. В 1939 году из лагерей было освобождено 233,6 тысячи человек, из колоний 103,8 тысячи.