Стамбульский бастард

На этой неделе они обсуждали янычар. Армануш пролистала последние записи и с радостью обнаружила, что Барон Багдасарян был в сети. Ей было известно о нем совсем немного: как и она, он тоже во втором поколении происходил от людей, переживших геноцид, но, в отличие от нее, горел яростным гневом. Порой он бывал очень резок и циничен. За последние месяцы Армануш стала невольно чувствовать к нему какую-то бессознательную склонность, и призрачность киберпространства скорее поспособствовала, а не помешала рождению этой привязанности. Без его сообщений день казался неполным. Это чувство могло быть дружбой, могло быть любовью, могло быть просто любопытством, одно Армануш знала наверняка: оно было взаимно.

Те, кто считает Османский режим справедливым, не подозревают о таком парадоксальном феномене, как янычары. Янычары были пленными христианскими детьми, которых Османское государство обращало в ислам и давало им возможность занять в обществе самое высокое положение, но ценой возвышения было презрение к собственному народу и отречение от прошлого. Для всякого меньшинства парадокс янычар так же актуален в наши дни, как и в прошлом. Вот вы, дети эмигрантов. Вы должны вновь и вновь задавать себе этот извечный вопрос. На каких вы позициях? Как вы относитесь к этому парадоксу? Вы готовы взять на себя роль янычар? Готовы отречься от вашего народа, примириться с турками и позволить им обелить прошлое, чтобы, как они говорят, мы все смогли двигаться дальше?

Не в силах оторваться от экрана, Армануш нервно грызла яблоко. Никогда еще мужчина не внушал ей такого восхищения, ну, не считая папы, конечно, но это совсем другая история. Было в этом Бароне Багдасаряне нечто влекущее и вместе с тем пугающее. Только страх внушал ей не сам барон и не его смелые высказывания. Скорее уж она боялась самой себя. Его слова обладали огромной силой, они грозили вытащить на свет божий ту, другую, сокровенную Армануш, спавшую беспробудным сном где-то в глубинах ее души. Барон Багдасарян, словно копьем, колол это таинственное спящее создание, тыкал и тормошил его – не ровен час, проснется и с рыком вырвется наружу.

Все еще размышляя о том, какой это будет ужас, если дела зайдут так далеко, Армануш обратила внимание на длинный пост Леди Павлин-Сирамарк, сомелье армянского происхождения, которая работала на винный дом в Калифорнии, часто ездила в Ереван и была известна своими остроумными аналогиями между США и Арменией. Сегодня она опубликовала тест для самооценки, чтобы оценить степень «армянства».