Стамбульский ребус

Переулок реставрировал один из самых преданных сынов города, неустанно трудящийся в поте лица, — Челик Гюлерсой. Его шедевры были известны даже мне — человеку, не сильно интересовавшемуся подобными вопросами. Переулок Согукчешме[46], обрамленный колоритными деревянными домами, вел от входных ворот парка Гюльхане к воротам первого двора дворца Топкапы — Баб-и Хумаюн, Августейшим воротам. Неужели убийцы пытаются привлечь наше внимание к этому переулку? Я посмотрел в ту сторону. Все окна старых деревянных домов, которые теперь были превращены в отели и пансионы под названием «Гостевые апартаменты Айя-София», были погружены во тьму. Нет, убийцы не собирались оставлять в одном из этих зданий свою следующую жертву. Затем посмотрел на крыши деревянных домов, и перед моим взором предстали многовековые дворцовые стены, залитые серебряным светом луны. Стены дворца Топкапы… Неужели следующую жертву оставят на стенах? Нет, даже если они отважатся на такое, осуществить это будет невозможно. Туда не то что с трупом — самим забраться можно с огромным трудом. И тут меня осенило: цель убийц — не дворцовые стены, а сам дворец. Да, убийцы вели нас во дворец Топкапы. Но было еще одно святилище, еще один молитвенный дом на пути во дворец. Церковь Святой Ирины — Айя-Ирина… Мой взгляд опять вернулся к Святой Софии. И я сразу же отверг эту мысль. После Святой Софии — этого величественного собора — убийцы просто не могли выбрать что-то поскромнее. Однозначно: следующий пункт — главный османский дворец. Я повернулся и заметил, что Али смотрит на меня с интересом.

— Дворец Топкапы, — сказал я и показал на стены, за которыми, по моим предположениям, должны были оставить следующий труп. — Там мы найдем следующую жертву.

Должно быть, он все еще раздумывал над собственными гипотезами, поэтому не сразу понял, о чем я говорю. Я кивнул в сторону трупа.

— Убийцы разложили руки трупа в разные стороны — они показывают нам новое направление. — Зейнеп тоже внимательно слушала. — Смотрите, если провести линию от его левой руки, то она ведет прямо во дворец Топкапы.

— То есть речь идет о времени султана Мехмеда Завоевателя? — спросил Али, и не столько сам вопрос, сколько скептический тон его голоса ставил под сомнение правильность предположения. — Все, конечно, прекрасно, инспектор, но мы уже рассматривали такой вариант развития событий. Если помните, из этого ничего не вышло. Экрем и его ребята всю ночь прождали у мечети Фатих и около дворца Топкапы и вернулись ни с чем.

— Возможно, мы поторопились. Убийцы оставляют своих жертв в соответствии с установленным планом. И скорее всего, не хотели, чтобы мы обратили внимание на султана Мехмеда Завоевателя в тот момент. Но теперь…

— Справедливо, но сколько лет прошло между правлением Юстиниана и султаном Мехмедом Вторым? У меня с историей не очень… я бы сказал, что их разделяет пара веков.

— Больше. Я тоже не помню точно, но собор Святой Софии был построен в шестом веке.

— Вот и я о том же. Даже при грубом подсчете видно, что между султаном Мехмедом и Юстинианом разрыв по крайней мере в тысячу лет. И можем ли мы утверждать, что за это время не было другого важного правителя, который создал достойное внимания сооружение?

— Конечно, такие были. Но все они не того масштаба. Не думаю, что был какой-то еще император, изменивший город коренным образом. — Я обратился к Зейнеп: — Сколько времени прошло между эпохами Визаса и Константина? Ты вроде подсчитала?

— Около тысячи лет, — ответила она моментально.

— Слышал, Али? Около тысячи лет. И если убийц не волновала разница в тысячу лет между царем переселенцев из Мегар Визасом и римским императором Константином, то почему их должна волновать разница между Юстинианом и султаном Мехмедом Вторым?

Али замолчал, но теперь воду начала баламутить Зейнеп.

— Хорошо, предположим, это так. Левая рука жертвы ведет нас к дворцу Топкапы. — Кивком головы она указала на другую руку трупа. — Тогда куда нас направляет правая рука?

Это был самый разумный из всех вопросов, при этом он любого мог вывести из себя. Первое предположение сделал Али — он посмотрел на табличку с указанием улицы на углу и сказал:

— В медресе Джафера-аги. — Заметив наши удивленные взгляды, он показал на табличку. — Так написано. Смотрите, тут еще какая-то информация: «Медресе построено в 1559 году архитектором Синаном по просьбе Джафера-аги, служившего у Ворот счастья — Баб-ус-саадет во дворце Топкапы. Состоит из шестнадцати палат и внутреннего двора…»

Пока Али читал табличку, я посмотрел в конец переулка — там и располагалось старинное медресе. Ворота были заперты, и около него не было никаких признаков жизни или движения. Мы сможем осмотреть здание только утром. Но для меня вероятность того, что убийцы оставят следующую жертву там, была чрезвычайно мала.

— Завтра заглянем туда, — сказала Зейнеп. — Прежде чем вернуться к осмотру тела, она не упустила возможность подколоть Али: — Если там еще один труп, то мы быстро об этом узнаем. Как знать, может быть, даже поймаем убийц. Если, конечно, они не сбегут к тому времени…