Стань моим завтра

– Что-то не получается? – осмелился спросить я.

Я ожидал – даже с некоторым нетерпением – услышать в ответ очередной едкий комментарий. Опершись подбородком на руку, Зельда обернулась ко мне. На ней были квадратные очки в черной оправе, в которых она выглядела чертовски интеллектуальной и привлекательной.

– Вообще никак, – сказала она и пнула ногой пару бумажных шариков. – Но это хотя бы какой-то прогресс по сравнению с совершеннейшим ничего, которое я делала весь день.

– А в чем проблема? – спросил я.

– В единственном издательстве, где мне дали хоть какую-то надежду, хотят, чтобы я внесла в роман правки.

Она покачала головой, проводя пальцами по страницам с готовыми рисунками.

– Я не понимаю, чего они хотят. В моей истории нет никакой романтики или мелодрамы. Это приключенческий экшен. Битва не на жизнь, а на смерть, приправленная теорией хаоса.

– Теорией хаоса? – я опустил ноутбук на кофейный столик. – Теперь я просто обязан на это взглянуть. Ты не против?

– Нет-нет, давай, – сказала она, вставая со стула, чтобы я мог присесть. – Узри мой графический роман во всем его бездушном величии.

Я подвинул к себе первую страницу. Та же героиня в черном костюме нацеливала пистолет на полноватого мужчину, лежавшего на полу.

– «Мама, можно…?» – прочитал я название. – О чем здесь рассказывается?

Зельда, стоявшая позади меня, наклонилась к столу, обдавая меня запахом своих духов.

– Действие происходит в будущем, примерно через сто лет после нашего времени. Герои живут на нашей планете, но в антиутопическом мире. И дело не в ядерной катастрофе или экологическом загрязнении – хотя в этом плане у Земли тоже большие неприятности. Но главная беда заключается не в каком-то одном катаклизме, а тысячах маленьких. Убийства, изнасилования, перестрелки…

Она откашлялась.

– Похищения детей, работорговля. Все это тянет человечество вниз. Люди больше не сочувствуют друг другу, не заботятся ни о планете, ни друг о друге. Каждый сам за себя. На весь мир словно опустилась страшная свинцовая туча злобы и страха.

– Звучит весело, – вставил я. – Но на самом деле весьма правдоподобно. И как можно решить эти проблемы?

– С помощью путешествий во времени. Существует агентство под названием «Проект “Бабочка”». Люди, которые там работают, находят в газетах прошлых лет статьи о кошмарных преступлениях и заносят их в базу данных, а потом отправляют в прошлое особых агентов, чтобы те помешали этим преступлениям произойти. Их технические возможности не совершенны, но они все равно пытаются. Надеются, что если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее.

Я сжал столешницу пальцами. Слушая ее слова, я сам переместился во времени и оказался в своем собственном несчастном прошлом. Я снова очутился в убогой квартирке, заполоненной тараканами, в которой когда-то жили мы с дедушкой. Увидел старую мебель и покрытый пятнами ковер. Дедушка сидел в своем любимом зеленом кресле с рваной обивкой из искусственной кожи. Я почувствовал запах дыма от трубки, которую он всегда сжимал в зубах. Увидел, как его узкая грудь поднимается и опускается от приступов кашля. Вспомнил его слезящиеся глаза и хриплый от дыма голос.

«Ты заслуживаешь лучшей жизни, Бэк».

Я проглотил комок, коловший мне горло, а вместе с ним и эти воспоминания.

«Если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее».

Зельда так точно назвала причину, по которой я согласился на это идиотское, гребаное ограбление. Я хотел облегчить не только свой груз несчастий, но и дедушкин тоже. Он заслуживал лучшей жизни. Но все покатилось под откос…

Я кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Значит, эта дамочка в черном – один из агентов, путешествующих во времени?

– Точно. Это Кира. Ее кодовое имя в «Проекте “Бабочка”» – Мама.

Зельда наклонилась к столу, чтобы указать пальцем на свою героиню, и ее длинные черные волосы упали мне на плечо. Я поднял на нее взгляд.

Черт возьми, какая же она красивая.

На фоне полных отчаянья воспоминаний о жизни с дедушкой и нашей нынешней нищеты Зельда была бальзамом для моих глаз. Прекрасным рассветным солнцем после недели, проведенной под гнетом серых туч. Одно лишь прикосновение ее чистых, шелковистых волос к моей коже казалось настоящей роскошью.

– Понятно, – проговорил я, моргнув и наконец оторвав взгляд от изящного, бледного изгиба Зельдиной шеи. – И что… эээ, что происходит с Мамой?

– Когда-то у нее убили ребенка, – ответила Зельда. – Теперь ею движет месть. Она путешествует во времени, только чтобы предотвращать детские убийства и изнасилования. Она не арестовывает преступников. Она их убивает. Каждый раз. Без какой-либо жалости.

Ее палец передвинулся к полному мужчине – педофилу, – который молил Маму пощадить его.

– Слышал когда-нибудь про детскую игру «Мама, можно..?»? – спросила Зельда.

– Что-то знакомое.