Становление личности. Избранные труды

Собственная функциональная автономия. До сих пор мы фиксировали свое внимание на относительно «низкоуровневых» процессах, показывающих переход раннего динамизма в более поздний. Последний вырастает из первого, хотя уже от него не зависит. Во всех своих иллюстрациях мы предполагали, что некоторые виды передаточных механизмов или механизмов обратной связи работают на поддержание систем на их нынешнем уровне, даже если эти системы подвергаются внутреннему изменению.

Нам, однако, не удастся объяснить все взрослые мотивы, если мы остановимся на этом. Прежде всего, если бы мы так сделали, итоговая картина личности напоминала бы ремонтную мастерскую, полную механических самозаводящихся хронометров, показывающих разное время. Личность содержит много таких самоподдерживающихся систем, но ее главная энергия – господствующая система мотивации – дает ей больше единства, чем могут дать отдельные персеверативные системы. Следовательно, наше описание не может быть полным, пока мы не свяжем понятие функциональной автономии с проприативными функциями личности. Рассмотрим несколько примеров, относящихся к этому уровню функциональной автономии.

1.  Способность часто превращается в интерес . Установлено, что люди обычно любят

делать то, что могут делать хорошо (корреляция между способностями и интересами высока). Но первоначальным основанием для обучения навыку может быть вовсе не интерес. Например, студент, который сначала выбирает область занятий в колледже из-за того, что это требуется, нравится его родителям, или потому что занятия приходятся на удобное время, может в конце концов увлечься темой даже на всю жизнь. Первоначальные мотивы могут быть полностью утрачены. То, что было средством достижения цели, становится целью самой по себе.

Верно, что упражнение талантов способного человека часто вознаграждается. Но упражняется ли он просто для получения вознаграждения? Это кажется маловероятным. И такая мотивация не объясняет влечения, стоящего за гением. Мотив гения – творческая страсть сама по себе. Насколько несерьезно думать о том, что самоотдача Пастера коренилась в его заботах о вознаграждении, здоровье, еде, сне или семье. В пылу исследований он надолго забывал обо всем этом. И такая же страсть двигала гениями, которые в течение жизни не получали почти или совсем никакого вознаграждения, как Галилей, Мендель, Шуберт, Ван Гог и многие другие.

Важно заметить, что основные жизненные интересы редко ясно формируются и даже определяются в детстве (исключение – музыкальная одаренность).

...

В одном исследовании старшеклассников было показано, что устойчивость их интересов за трехлетний период (с 10 по 12-й класс) имеет корреляцию, равную только 0. 57, тогда как тот же тест показал гораздо более высокую стабильность интересов более чем за двадцатидвухлетний период после окончания колледжа (0.75) [470] .

Ясно, что юношеские интересы менее стабильны, чем интересы взрослых. С уверенностью можно сказать, что интересы большинства детей, даже подростков, очень похожи на интересы других детей, а взрослые отличаются уникальностью (индивидуализация). Господствующие страсти взрослых чрезвычайно разнообразны: один поглощен бизнесом и гольфом, другой – религией и искусством. Пожилая женщина выполняет хлопотную работу в доме престарелых, надеясь только на то, что «кто-то помянет ее добрым словом».

Дело не в том, назовем ли мы эти собственные мотивы интересами, чувствами, ценностями или как-то еще. Как бы мы их ни назвали, они являются приобретенными и исключительными. Поскольку порождаемое ими напряжение – иное, чем напряжение исконных мотивов, они, по нашему определению, функционально автономны.

2.  Приобретенные интересы и ценности обладают избирательной силой . В следующей главе мы покажем, что то, что человек воспринимает, запоминает и думает, в значительной мере определяется его проприативными образованиями. По мере возрастания интереса он создает стойкое напряженное состояние, ведущее к соответствующему поведению, а также действует как молчаливый агент, отбирающий и направляющий все то, что к нему относится. Так, люди с сильным эстетическим интересом быстрее реагируют на слова, связанные с этим интересом, чем на слова, относящиеся к отсутствующему у них интересу [471] . Просматривая газету, они читают больше статей, относящихся к искусству, чем люди без выраженного эстетического интереса [472] . Такая же избирательная тенденция обнаруживается во всех изученных видах интересов.