Станцуем любовь?

Без особой надежды на удачу Катя отправилась к Крюковой в зал. Наверняка там тоже полный аншлаг!

— Здравствуйте, можно я позанимаюсь сейчас в вашей группе? — робко спросила девушка, заглядывая в зал.

Ульяна, подбиравшая музыку для занятия, подняла голову от ноутбука.

— Конечно! Будет человек пятнадцать, все поместятся без проблем, — очаровательно улыбнулась. — Иди переодевайся. А ты уверена, что готова приступить? Как себя чувствуешь?

— Спасибо, все хорошо, я готова. — И Катя радостно убежала в раздевалку.

Занятие прошло просто замечательно! Энергичный разогрев, отработка связок, разучивание танцевального фрагмента. Тело, соскучившееся по нагрузкам, наконец-то чувствовало легкость. «Нужно будет своим ученикам показать этот потрясающий кусочек!» — думала Катя, аплодируя в конце урока с остальными ребятами преподавателю в знак благодарности.

В раздевалке стоял тихий гул. Девчонки делились впечатлениями.

— Супер!… Она клеевая!.. Ульянка молодец!.. — доносилось со всех сторон.

— Жаль, у Громова все отменили… — внезапно услышала Катерина и напряглась.

— Да, жаль! Я к нему хотела бы еще раз сходить, — с сожалением говорила своей подруге девушка, стоявшая недалеко от Кати.

— Надеюсь, его оправдают. Я не верю, что он мог кого-то убить! Хотя если б у всех преступников на лбу было написано… — дальше Ковалева не слышала, девушки вышли из раздевалки.

Маленькая комнатка опустела, все убежали на следующие занятия, осталась одна Катя.

Она никуда не торопилась: приняла решение идти репетировать номер к конкурсу вечером. Хотя прекрасно знала, что сейчас Макс будет ее ждать в зале. Но она не пойдет к нему. Боится до жути. Не того, что он преступник, нет! В его невиновности она практически уверена. Боится его взгляда, его голоса. Она начинает дрожать от одного воспоминания о нем! И не хочет повторять ошибок. Не хочет больше плакать.

Чьи-то руки мягко легли Катерине на плечи. Она подпрыгнула от неожиданности и резко повернулась.

— Катенька, прости, я не хотела тебя напугать, — извинилась Ульяна. — Как ты? После занятия голова не кружится? Ничего не болит?

— Нет, все просто замечательно. Спасибо вам за такой потрясающий подход к изучению танца. Очень понравилось!

— Я рада, — улыбнулась Крюкова. И внезапно спросила: — Максим с тобой поговорил?

Такого вопроса от нее Катя не ожидала. Стояла и молчала, не зная, что ответить.

— Понимаешь, Макс мой давний друг, — вздохнула Ульяна. — Мы знакомы очень много лет. И сейчас у него неприятности. А близких людей в беде не бросают. Ему просто необходима наша поддержка!

Катя продолжала молчать.

— И твоя тоже, — Крюкова посмотрела ей прямо в глаза. — Наверное, твоя поддержка для него сейчас гораздо важнее, чем нас, друзей, всех вместе взятых. Возможно, он неосознанно тебя чем-то обидел, но это жизнь, Катюша, люди притираются друг к другу, никогда не бывает все гладко! Он хороший, достойный парень — да ты и сама это знаешь! Ты очень ему нужна. Подумай об этом! Спокойно, без эмоций подумай! Иначе потом будешь сильно жалеть об ошибочно принятом решении. — И Ульяна, грустно вздохнув, погладила Катю по плечу.

— Я подумаю, — тихо ответила девушка. — До свидания! — и вышла из раздевалки.

На улице она жадно полной грудью вдохнула теплый воздух и направилась по утопающим в зелени дорожкам к своему корпусу.

Дошла до бассейна и вдруг резко остановилась. Несколько минут смотрела на искрящуюся в лучах солнца воду и думала.

Потом развернулась и пошла обратно, в танцевальные залы.

***

Она замерла в нерешительности перед помещением, в котором гремела знакомая музыка. Глубоко вздохнула и толкнула дверь.

Максим танцевал. Исполнял одну из самых сложных партий спектакля Евдокимова «Роковая гроза», в котором сам работал и колесил с труппой по городам много лет, а сейчас тренирует молодых танцоров, занявших его место.

Но лучше Громова пока никому не удалось исполнить эту роль. А все потому, что танцевальные связки изобилуют сложными стойками на руках и акробатическими переходами, которые под силу разве что настоящему гимнасту.

Когда Евдокимов проводил кастинг юношей на эту роль и объявил требования, заявилось очень много и танцоров, и профессиональных спортсменов. Многие из них смогли повторить набор трюков — именно повторить, четко, аккуратно, как на спортивном соревновании, но это не имело ничего общего с танцем. Другие, напротив, великолепно танцевали, но не справлялись с силовой частью задания. Георгий Николаевич уже было отчаялся найти подходящего исполнителя и собирался упростить требования — видимо, первоначальная задумка слишком сложна и нереализуема, — как на отборе появился Максим.

Внимательно выслушав поставленную перед ним задачу, он единственный выполнил ее именно так, как того желал режиссер. Более того, привнес в исполнение свой неповторимый стиль, который до сих пор безуспешно пытаются скопировать многочисленные ученики и поклонники.