Станцуем любовь?

Они уже практически придумали номер к конкурсу и сейчас репетировали без музыки, когда резко зазвонил Катин телефон. «Юля» — горела надпись на экране. «Наверное, девчонки меня на обед хотят позвать». Взяла трубку:

— Да, Юлечка!

— Катюха, ты где пропадаешь? — взволнованно произнесла соседка. — Тебя следователь ищет, ему нужно с тобой побеседовать! Мы ведь свидетели! Нас троих — меня, Аринку и Машку — опросили вчера. А ты провалялась в номере.

Сердце Кати рухнуло вниз, лишив на мгновение возможности дышать и говорить. Ну почему?! Почему произошло это кошмарное преступление? И почему каким-то непостижимым образом в это оказались втянуты они с Максом?!

— Я… — Катя старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. — Я сейчас занимаюсь в зале. Готовлюсь к конкурсу. Куда нужно подойти?

— В главном корпусе отеля, в холле, справа от стойки рецепшен дверь с табличкой «Администрация». Иди туда, следаков там разместили. Как освободишься — звони, сходим пообедать. — И отключилась.

Катя взволнованно посмотрела на Максима:

— Меня вызывают на допрос.

— Скорее всего, это не допрос, а беседа, — поправил ее Максим. — Я сегодня опять иду на такую беседу. После обеда мне будут звонить.

Катя побледнела и была готова расплакаться.

— Ну, что ты, маленькая! — Громов обнял ее и нежно погладил по спине. — Не бойся! Это не страшно, расскажешь все, как было, и пойдешь с девочками обедать. Тебе там ничего не угрожает, поверь!

— Я за себя не боюсь. — Девушка подняла на него глаза, полные слез. — Я за тебя боюсь! — и уткнулась в его грудь, не в силах больше сдерживать рыдания.

Максим крепко прижимал ее к себе, гладил по голове и приговаривал: «Все будет хорошо, девочка моя, поверь мне, все будет хорошо!»

***

Катя несмело постучала в дверь с табличкой «Администрация» и на ватных ногах прошла в небольшое помещение. После занятия она быстро заскочила в свой номер, приняла душ и переоделась. И сейчас в легком ярко-желтом платье напоминала испуганного зажатого цыпленка.

— Я — Екатерина Ковалева, меня сегодня разыскивал следователь.

— Да, здравствуйте Екатерина. — Абсолютно лысый мужчина лет сорока, оторвав взгляд от папки с бумагами, привстал из-за стола, стоявшего боком к входной двери, и протянул девушке руку. — Виктор Александрович Уваров, следователь по делу об убийстве Елены Анатольевны Карамышевой. Это, — лысый показал на молодого мужчину, сидящего за другим столом, спиной к окну, — мой помощник, Василий Иванович Першин. — Тот приветственно молча кивнул. — Присаживайтесь, пожалуйста, — жестом указал на стул.

— Как вы себя чувствуете? Может, стакан воды? — с волнением взглянул на испуганную девушку Виктор Александрович.

— Да, пожалуйста.

Сделав пару глотков и немного успокоившись, Катя приготовилась к вопросам.

Следователь казался не таким уж страшным, каким его до знакомства рисовало Катино воображение. Разговаривал спокойно, даже вполне миролюбиво.

Расспросил в подробностях девушку о том, как та оказалась утром с подругами в комнате убитой, что видела, была ли знакома с погибшей, и, выслушав довольно спокойные и внятные ответы, что-то записал к себе в тетрадь.

— В каких отношениях вы состоите с Максимом Андреевичем Громовым? — неожиданно поинтересовался следователь, поднимая глаза от своих записей.

Катя стала пунцовой от неожиданности. Нет, конечно, она знала, ее наверняка будут спрашивать про Макса, но чтоб так, прямо в лоб, — к этому она не была готова.

— Что вы имеете в виду?

— Я поставлю вопрос по-другому, — вздохнул Виктор Александрович, видя смущение девушки. — В день убийства Карамышевой, а оно произошло позавчера вечером, вы общались с Громовым?

— Да, общалась.

— Когда, где, при каких обстоятельствах?

Катя напряглась. Пристальный взгляд следователя пробивал ее насквозь, его голос был спокойным, но от мужчины исходила какая-то скрытая опасность, заставившая вздрогнуть.

— У нас было свидание, в моем номере. Он пришел ко мне вечером, часов в восемь, с тортом.

— Он был трезв?

— Да.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Уваров сделал какую-то пометку.

— Что вы делали в вашем номере?

— Ну… Ели торт… — девушка замялась.

— Хотите сказать, на свидании вы не выпивали алкоголь?

— Я — нет, — испуганно ответила Катя. — Только сок!

— А Громов?

Катя напрягла память: вроде он выпил. Немного, но выпил. Да, они чокнулись — он бокалом с коньяком, она стаканом сока. Вспомнила напутственные слова Максима перед тем, как они сегодня попрощались: «Солнышко, только не пытайся меня прикрывать или выгораживать, будет только хуже! Говори следователю только правду!» А что, если этот злосчастный глоток коньяка сейчас «утопит» Громова? Ведь он же не был пьян!

Собравшись с духом, девушка твердо произнесла:

— Он выпил немного коньяка. Грамм сто, не больше.

Уваров вновь что-то записал в тетрадь.

— Что происходило дальше? — вновь обратился к Кате.

Та растерянно захлопала глазами.

— В смысле?

— Вы же сказали, у вас было свидание. Что происходило дальше на свидании?

— Вам что, нужны все подробности? — опешила Катя.

Следователь вновь уперся в девушку сверлящим насквозь взглядом.