Старая крепость

– Шпиёна поймал, Константин? – интересуется один из бойцов.

– Командир разберётся, – шпиён это или наш, пролетарий, – усмехается тот.

Наконец, подходим к очередному каземату, у двери в который сидит пограничник. При нашем появлении, он поднимается и поправляет свою СВТ:

– Куда?

– Пригляди пока за мальцом, Андрюха, а я майору доложусь.

– К стене! – командует мне пограничник, снимая винтовку с плеча.

Послушно выполняю команду. Судя по всему, – служба здесь поставлена как надо. Костя стучит в дверь и, после разрешающего «войдите», скрывается внутри. Буквально через минуту, вновь появляется в дверях и кивком головы приглашает войти:

– Залетай, фраерок!

После полумрака коридора, щурюсь от неяркого света горящей на столе керосиновой лампы. Костя заходит следом. Оглядываюсь. Довольно просторный каземат, в центре стоит стол с лампой, чуть поодаль, в углу, – ещё один, с телефонами. Интересно, – с кем они тут связь держат? На столе лежит мой ремень с флягами и оружием. Сбоку, вдоль стены, – две армейские металлические койки, на одной из которых кто-то спит, беззаботно похрапывая. Оперевшись руками на стол, напротив меня стоит невысокий, с густой чёрной шевелюрой, плотно сбитый командир. Вспоминая когда-то виденную фотографию, – понимаю, что это и есть Гаврилов. Гимнастёрка с двумя шпалами в петлицах подтверждает правильность догадки.

– Здравия желаю, товарищ майор!

– Мне доложили, что Вы прорвались к нам из Цитадели? – кивнув на моё приветствие, спросил Гаврилов.

– Вам не соврали, – дипломатично ответил я.

– Ваше имя, звание, номер части?

– Прежде, чем я начну отвечать на Ваши вопросы, – прошу дать команду посторонним покинуть помещение, – я показал головой на Костю, который стоял за моей спиной.

– Хм, – это что-то новенькое, – удивлённо покачал головой Гаврилов, садясь за стол.

– Информация, которой я располагаю, предназначена только для Вас.

– Даже так? Лично для меня?

– Совершенно верно. Поэтому, – говорить буду только с Вами. Прикажите бойцу выйти.

Вижу, что майор колеблется. Попробую аккуратно надавить, – главное, не переборщить.

– Я настаиваю на этом, – твёрдо глядя командиру Восточного форта в глаза, гну свою линию.

– Слышь, ты, настойчивый… – начал было за спиной Костя, но майор не дал ему закончить, оборвав того на полуслове:

– Вороненко!

– Я, товарищ командир!

Испытующе посмотрев на меня, Гаврилов, наконец, принял решение:

– Подожди за дверью.

– Так… Тащ майор…

– Выйди я сказал!

– Есть!

Дождавшись, пока за моей спиной хлопнет закрывшаяся дверь, удовлетворённо киваю:

– Спасибо за доверие, товарищ майор!

– Присаживайтесь, – указав на стул, предложил Гаврилов.

– Спасибо, не откажусь.

– Итак, – что же такого Вы хотите мне сообщить, что попросили убрать свидетелей? Я Вас слушаю, – Гаврилов положил руки на стол и с интересом уставился на меня.

– В то, что я сейчас скажу, возможно, будет сложно поверить, но я постараюсь быть убедительным.

– Я весь во внимании.

Если честно, что говорить, – абсолютно без понятия. Логичным показалось признаться в своём иновременном происхождении, причём сделать это так, чтобы майор Гаврилов мне поверил. Как этого добиться? Нужно рассказать ему что-то, о чём знать никто, кроме него, не мог. Поразить осведомлённостью, грубо говоря. К сожалению, о каких-либо фактах из жизни командира Восточного форта я не осведомлён, кроме, пожалуй, одного…

– Как Вы думаете: кто в Крепости, кроме меня и Вас, конечно, – может знать о том, что на сегодня, 27 июня 1941 года, дивизионной парткомиссией назначено слушание дела командира 44-го стрелкового полка майора Гаврилова? Тема обсуждения, – тревожные настроения, распространяемые среди подчинённого личного состава.

Глаза майора сузились, он весь подался вперёд, сверля меня взглядом, и, наконец, процедил:

– Никто, кроме самой дивизионной парткомиссии. Вы что, – оттуда? Больно уж молодо выглядите для партийного работника!

– Нет, Пётр Михайлович, – берите ещё выше.

– Выше? – майор удивлённо поднял брови.

– Я – из будущего.

– Это что, – шутка?

– Было бы смешно, если бы не было так грустно. К сожалению, – это правда. Давайте попробую Вас в этом убедить.

– Да уж постарайтесь, – скептически ухмыльнулся Гаврилов, скрестив руки на груди.

– Я Вас умоляю, Пётр Михайлович: не смотрите на меня как на врага народа! Я не контужен, не умалишённый и, уж тем более, не Петросян.

– Вы знаете нашего завсклада?

– Это однофамилец, не обращайте внимания. Итак, давайте договоримся: я не буду рассказывать о таких вещах, о которых мог бы знать любой человек.

– В том числе, – немецкий шпион!

– Совершенно верно. Говорить буду о Вас, точнее, – о том, что Вы делали с 22 июня и по настоящее время.

– Почему именно с 22-го?

– Потому что именно на этот период времени сделан упор в Большой Советской Энциклопедии.

– В каком смысле?

– В смысле, – статья написана, по Вашим воспоминаниям. Издания, если я не ошибаюсь, 1979 года. Это, кстати, и год моего рождения.

– Голова кругом! И что же там написано? – место скепсису уступил интерес. Это хорошо.