Старая сказка

- Ненавижу? – удивилась фея. – Девочка моя… Если ты так подумала – значит, ты ничего не поняла. Эльфы, по большей части, относятся к людям с полным безразличием. Ты когда-нибудь задумывалась, почему? По большей части, потому что они вас не понимают. В этом мире мы с сестрой – единственные, кто на личном опыте познал страдание и боль утраты. Когда мы потеряли Ормонда, нам показалось, словно от нашего сердца оторвали по куску, и теперь оно будет кровоточить вечно, потому что эту пустоту ничто не возместит. Эта потеря заставила нас почувствовать, что то же самое, что мы, переживает каждый – каждый!.. – из людей Полуденного мира. И не один раз, а много раз за свою жизнь. Это заставило нас присмотреться к людям, и в конечном счете – относиться к ним совсем иначе, чем другие жители этого мира. Кое-кто из наших даже думает, что мы с сестрой питаем ту же слабость к людям, что и Ормонд. Тут ещё постарались ваши сочинители, которые приписывают феям человеческих возлюбленных. Но, откровенно говоря, в этих рассказах нет ни слова правды. Единственным эльфом, который когда-нибудь влюблялся в человека, был мой брат. Но все-таки мы вам сочувствуем и относимся к людям дружески. А теперь – помни о том, что я тебе сказала, и прощай!

Фея поцеловала Сэнди в лоб, слегка пожала руку принцу Адриану и ушла, изящным знаком дав понять, что им не стоит следовать за ней.

Пару минут спустя длинноволосый эльф в короне из лесных цветов сказал, что его повелительница хочет видеть их, и ему поручено отвести гостей Королевы в Летний зал.

Посланник Королевы настоял на том, что перед предстоявшей им аудиенцией люди должны переменить костюм и привести себя в порядок, чтобы не являться перед Королевой в таком непотребном виде. Адриан, судя по сдвинутым бровям, считал, что слуга Королевы Фей ведет себя бестактно и, наверное, был прав – эльф вполне мог бы предложить им сменить платье и умыться более учтиво, и вообще сделать вид, что это предложение, а не приказ. Но в глубине души Сэнди должна была признать, что появиться в тронном зале, не переодевшись, было совершенно невозможно – их одежда запылилась, а рубашку Адриана покрывали белые разводы высохшего пота. Так что Сэнди безропотно позволила двум юным и беспрерывно смеющимся служанкам королевы затащить себя в роскошно убранную мраморную комнату с бассейном в полу. Юные феи унесли ее одежду, а Сэнди вручили губку и шкатулку всевозможных притираний. Через несколько минут они вернулись, чтобы помочь отмыть ее густые и длинные волосы, а потом расчесали и соорудили на голове сложную прическу из нескольких переплетенных кос, оставив на свободе только парочку вьющихся локонов возле ушей.

Сэнди была уверена, что ей дадут легкое и разлетавшееся платье вроде тех, которые носили помогавшие ей феи, но вместо этого ей принесли одежду, больше всего походившую на одеяние пажа – темно-зеленый придворный костюм с белой сорочкой, которую было видно в вырезы широких рукавов. Костюм дополнял берет и узкие сапожки. Сэнди удивленно посмотрела на своих помощниц, и те пояснили :

- Ее Величество распорядилась принести вам мужской костюм, поскольку вы скоро отправитесь в ваш мир, и никто не может сказать заранее, что замышляет ваша мачеха и что ждет вас по возвращении. На случай, если вам придется вступить в схватку с ведьмой, этот костюм может быть удобнее, чем любой другой.

Сэнди кивнула и решительно нырнула головой в ворот рубашки. Взятый на могиле Ормонда цветок она спрятала на груди, отметив про себя, что он ничуть не потемнел, а лепестки не покоробились и не завяли после целого дня на жаре. Роза казалась такой же сияющей и свежей, как в ту самую минуту, когда она была сорвана с куста, и, осторожно затягивая шнуровку ворота у себя на груди, Сэнди почувствовала ее тонкий аромат.

Когда она вышла на лестницу, Адриан уже дожидался ее там. Для него эльфы выбрали охотничий костюм из практичной темной ткани. Адриан тоже вымылся, и его влажные темные волосы волнами падали ему на шею. Сэнди показалось, что она впервые с той минуты, как они столкнулись в ночном парке, хорошенько разглядела принца, и сердце у нее сжалось, потому что он внезапно показался ей очень красивым – чересчур красивым, чтобы вести себя с ним так просто и естественно, как накануне днем. Принц что-то сказал – кажется, похвалил ее костюм – и Сэнди пробормотала что-то, выражавшее согласие. Адриан, кажется, был удивлен ее смущением, но не стал ни о чем расспрашивать, решив, наверное, что Сэнди взволнована предстоящей встречей с Королевой фей. Сэнди была этому рада. Сейчас она плохо понимала, как это ей удавалось беседовать с Адрианом так, как будто это Герта или Колин, когда он – не только принц, но и, вдобавок ко всему, так удивительно красив, что на него почти мучительно смотреть. И как так вышло, что она не замечала это раньше.