Старое платье королевы

   У управляющего были короткие толстые пальцы, этакие сосиски в перетяжках, с глубоко вросшими в плоть широкими плоскими ногтями, пускай и аккуратно подстриженными. В стėкле же я видела крупные, но вовсе не грубые кисти, из обшлагов при движении показывались костистые запястья, и чувствовалось, что выше них руки тоже худые и жилистые, вовсе не полные, как у управляющего. Я даже рискнула покоситься на него и удостоверилась – толстые, местами поросшие шерстью, словно гусеницы волшебных синих бабочек, пальцы на месте.

   Как же так? Может, воображение разыгралось? Я немного подвинулась на сиденье: очень хотелось поджать ноги, но я боялась испачкать сиденье, а разуться не рискнула. Да и управляющий вряд ли одобрил бы такое поведение... Но не удобство было целью моего маневра: теперь мне видно было намного больше.

   В стекле отражался не управляющий. Вернее... Не могу описать! Я видела его, эти вот короткопалые руки, но они были словно набитые ватой перчатки актера из бродячего театра, играющего толстяка, а сквозь них просвечивала настоящая плоть. То же было и с лицом: я угадала, маска сидела не слишком плотно, складки собирались не так, как это бывает у живых людей, а под ней...

   – Перестаньте таращиться на меня, сударыня, - сказал вдруг управляющий, и я вздрогнула. Οх, не нужно было сличать отражение с истинным обликом! Хотя... какой из них истинный? – Что-нибудь не так? Вы голодны? Хотите пить? Вас укачивает? Вам нужно выйти? Пожалуйста, скажите это вслух: мне предписано делать всё для вашего удобства, но, к моему превеликому сожалению, я не обучен угадывать мысли.

   – Нет, нет, ничего такого, господин, – поспешила я сказать.

   – И всё же? Почему вам не дает покоя мой облик? И моё отражение?

   – Просто любопытство, господин... Мне показалось...

   Я прикусила язык, но было поздно: он впился в меня взглядом.

   – Что именно вам показалось? Ну же!

   – Это просто воображение, господин, - выговорила я. – Мне почудилось, будто в отражении вы выглядите иначе... Наверно, тени так падают, вот и...

   – Неужели? – управляющий не двинулся с места, но мне казалось, будто он навис нaдо мною и впечатал в спинку сиденья каменной рукой. - И каков же мой облик там, за стеклом?

   Я открыла рот, чтобы описать, но тут же умолкла и виновато развела руками.

   – Слов нет, до чего хорош? – неожиданно улыбнулся управляющий, и выглядело это ужасно до такой степени, что меня передернуло. - В вашем личном деле отмеченo, что вы недурно рисуете с натуры. Сможете изобразить то, что увидели?

   – Не знаю... попробую, но...

   – Держите, – сильно наклонившись вперед, он передал мне твердую папку для бумаг и ручку-самописку, на котoрой я заметила королевский вензель. – Поосторожнее с нею. Это подарок его величества. Последний, должно быть, в его жизни.

   – О... – только и смогла я произнести.

   Королевская семья погибла совсем недавно, чуть больше года назад. В газетах писали, это была авария – локомотив сошел с рельсов.

   Уцелела только младшая принцесса, - великим чудом, как говорили! – и я боялась представить, какой груз ответственности ей, моей ровеснице, пришлось принять на плечи с корoнацией... Но у нее был регент, были надежные советники, хватало родственников, в конце концов! Неужели они позволят ей совершить ошибку?

   – Рисуйте, сударыня, – напомнил мне управляющий, и я неуверенно провела первую линию.

   Пришлось испортить несколько листов, прежде чем я приноровилась к самописке – это все-таки не грифель и не уголь. Наконец получилось что-то, oтдаленно напоминающее отражение в окне, и я робко протянула рисунок управляющему.

   – Вот даже как... - негромко произнес он, посмотрев на изображение. – Вы это только теперь увидели?

   – Нет, - честно ответила я. - Еще в пансионе... Мне показалось, будто на вас маска, господин. Или даже костюм, набитый соломой: актеры в таких представляют сказочных зверей на осеннем празднике. Только они умеют управляться с лапами и хвостами, а вы как будто не привыкли, и...

   – Достаточно, - остановил он, и я испуганно умолкла. - Что ж... Кажется, мне наконец-то улыбнулась удача, и эта поездка не была напрасной.

   Привстав, он стукнул в переднюю стенку кареты, и меня вжало в спинку сиденья: казалось, кони помчались ещё быстрее, чем прежде, хотя я не прėдставляла, как это возможно.

   – Держитесь, – сказал управляющий, вернувшись на место и сложив столик. – Сейчас будет трясти.

   Вовремя он предупредил: я едва успела схватиться за сиденье и ручку на двери: мы словно выехали с ровной мостовой на бездорожье со сплошными ухабами. Подбрасывало так, что несколько раз я едва не ударилась головой о стенку кареты, а потом, когда она заложила особенно крутой поворот, меня бросило вперед с такой силой, что, наверно, я расшиблась бы, если бы не управляющий.

   – Посидите-ка лучше рядом со мной, – сказал он, перехватив меня точным движением. Сам он за всё это время с места не сдвинулся, будто тряска была ему привычна. – И не бойтесь. Скоро это закончится.