Старосветские убийцы

— Вы что, не слышали? Александр хочет довести дело до конца в Петербурге. Хорошо, что поляк утром уезжает! Никакой запрет не помешал бы Тучину завтра продолжить дуэль!

— Он всегда такой несдержанный? — поинтересовался Тоннер.

— Да! В Италии мне удалось насыпать мокрого пороху в пистолеты, сегодня его спасла ворона.

— Но ведь ваш друг сам спровоцировал дуэль. Зачем?

— Он говорит, что ему для вдохновения нужны острые ощущения.

— Вам бы лечь поспать! — Илья Андреевич считал сон лучшим лекарством от всех бед и болезней.

— Спать? Я не пойду! — воскликнул Угаров. — С Тучиным у нас общая комната! Я ему все выскажу, еще и меня на дуэль вызовет!

— Позвольте предложить вам мою комнату. В ней тоже две кровати. Я не храплю и разговорами донимать не стану. А в дорожной аптечке найдется настойка трав, успокаивающая нервы. — Тоннеру хотелось помочь несчастному юноше.

Денис, подумав, согласился. Они стали подниматься по лестнице. В трофейной все так же сладко храпел Глазьев. Лакею Гришке с десятой попытки удалось-таки приподнять с оттоманки Рухнова.

Глава восьмая

За завтраком Угаров с любопытством рассматривал рыжую горничную. Удивил его Данила! Шестой десяток пошел, а он жениться вздумал! Пришел утром умывать и одевать барина — и огорошил! Денис хоть и выспался хорошо (доктор не соврал, храпеть не храпел, только свистел немножко носом), толкового совета дать не смог. Данила — крепостной Тучина, а с тем разговор дядька после дуэли затеял, под горячую руку попал. Отдубасил Сашка слугу и за волосы оттаскал.

Сашка! Где его носит? Проходя по коридору второго этажа, где располагались гостевые комнаты, Угаров заглянул в их общую спальню: Тучина там не было. В столовой, куда Денис спустился на завтрак, его тоже не оказалось. Рисовать пошел? На свидание с Машей? Или с Шулявским стреляться? Поляк среди собравшихся за столом гостей отсутствовал. Вряд ли! Что за дуэль без секундантов?

— А где князь с княгиней? — осведомился спустившийся в столовую Тоннер. Завтракать в отсутствие хозяев неприлично.

— Не стесняйтесь, — на правах старшего ободрил доктора генерал. — Княгиня Елизавета чрезвычайно мудрая женщина! Еще вчера распорядилась потчевать нас в любое время.

— Выпить никто не желает? — с надеждой поинтересовался доктор Глазьев.

Генерал взглянул на Угарова. Пить не пьянея не велик фокус, а как ты, мил человек, чувствуешь себя поутру? Денис с улыбкой помотал головой.

— И я повременю. — Веригин разрезал сочный кусок ветчины. — Охота пьяных не любит. Особенно если идешь на вепря. Опасный зверь! Ишь как псы заходятся!

Снаружи доносился громкий собачий лай. На лужайке позади дома бегала не свора, не стая — целая туча собак.

— Я хотел спросить, — подал голос этнограф. Как и псы на лужайке, он был возбужден предстоящим гоном. Даже не снял за столом охотничью, наподобие тирольской, шляпу с серым пером (Роос уверял, что это трофей, настоящее орлиное). — Что это за зверь — вепель?

Генерал ткнул вилкой в кусок ветчины на тарелке:

— Как раз его мясо. Очень вкусное, кстати. Попробуйте.

Роос уставился на розовый ломоть.

— Свинья? — удивился он.

— Свинья, свинья, — радостно подтвердил Веригин. — Но огромная и опасная! Вы только вслушайтесь, какое слово грозное! Вепрь! Мурашки по коже пробегают!

Роос повторил по слогам страшное слово, и все расхохотались.

— Смейтесь, смейтесь! — Генерал не терял нить разговора. — А вот выскочит на вас такое чудовище, берковца в два весом, длиною в сажень, по-другому запоете.

Загадочные русские меры длины и веса этнографу пришлось терпеливо разъяснять: пуд — это сорок фунтов, два берковца — восемьсот.

Роос присвистнул.

— Свинья весом восемьсот фунтов — это фантастика!

С саженью оказалось сложнее. Сошлись, что длина вепря чуть больше роста высокого мужчины, такого, как Терлецкий.

— А еще у него клыки в три вершка, — продолжил Веригин. Показать три вершка оказалось проще простого: находчивый Угаров вытянул ладонь — вот они, искомые, и есть.

— А вот и мы! — В столовую вошли Михаил Ильич и Гришка, будто и не расставались со вчерашнего вечера. — А где Настенька?

Генерал пожал плечами. Зачем люди пьют, коли не умеют? Рожа помятая, жилетка не на те пуговицы застегнута!

— И Тучина нет! И Шулявского! — не переставал удивляться Михаил Ильич. — И их сиятельств!

— Его сиятельство будить пора! К охоте все готово! — Никто не заметил, как через буфетную в столовую зашел Никодим, егерь князя. — Как бы кабан не скрылся!

Никодим среди челяди, видно, считался большим начальником. Седой дворецкий, распоряжавшийся за завтраком, тут же почтительно согнулся:

— Сию минуту, Никодим Терентьевич! Мы бы давно, но Гришка не пойми где шлялся.

— А ты пойми! — Гришка с завистью смотрел на рюмочку в руках доктора Глазьева. В лице Рухнова тот наконец обрел собутыльника, и они торопливо чокнулись. — Барин мне Михаила Ильича велел уложить. Я и уложил!

— А где тебя потом носило, окаянный? — Дворецкий и Гришка явно друг друга не любили.

— Рядом прилег! Устал!

Никодим оборвал перепалку:

— Хватит препираться!