Старший брат царя. Книги 3 и 4

— Мои именины, день моего ангела, будем праздновать двадцать второго апреля, ныне — на восьмой день после Пасхи.

Юрша, собираясь идти к людям, старательно продумывал, что он станет говорить им о своей прошлой жизни. Потребуется врать, говорить явную ложь, похожую на правду, да простит Всевышний! Это святая ложь! Назвался Климентом, Климом потому, что день апостола Климента приходится на день его рождения.

— Дяденька... Нет. Дядя Клим, — улыбнулась ему Весела, — ты всё знаешь?

— Всего никто не знает, Василисушка. Когда не знаешь — легче жить, а узнаешь, другой раз места себе не находишь! Вот так-то.

— Василисушка! Это из сказки?

— Из сказки и из жизни... Вот намелешь муки, напечёшь лепёшек, и станешь ты Василисой Премудрой... Ну, поели, Богу помолились, теперь за работу.

Ближе к вечеру Юрша зажигал лучину и начиналась учёба. Он на дощечке, покрытой воском, учился писать левой рукой. Рядом Весела со своей дощечкой. Юрша объясняет чтение:

— Добро есть — де, добро аз — да. Вместе — де-да.

Она смотрит на него широко открытыми голубыми глазами, повторяет, пытается писать. Но её внимания хватает на несколько минут. Вдруг она прерывается, вскакивает и бежит поправлять лучину или подбросить сушняка в огонь.

Юрша удерживает её от порывов, но скоро замечает тоску в её глазах. Он сажает её рядом с собой, кладёт на голову руку и начинает рассказывать. Сегодня — из Библии о чудотворце Елисее, который жестоко наказал детей, насмехавшихся над взрослым человеком. А в другой раз воскресил теплом своего тела сына благочестивой женщины...

— ...Вот и ты теплом своего тела отогрела и вернула меня к жизни...

И так изо дня в день Юрша упорно приучал Веселу к усидчивости, к труду. На библейских примерах учил жизни, иногда по несколько раз повторяя непонятные наставления. И от всей души радовался, когда видел, что труд не пропадает даром.

3

Юрша ещё с зимы начал собираться в поход к людям. Прежде всего его беспокоила обувь. Идти нужно в лаптях, а плести их не умеет. Пришлось чинить старые. Следующая забота — одежда. Из имевшихся рубашек и сарафанчиков Весела выросла. Пришлось ушивать одёжки её матери. Юрша носил рубище, его рубашка и кафтан были безнадёжно порваны, идти в таком не годилось. У родителей Веселы и у Сургуна на пасеке были старые вещи, но Юрше они не впору, он в плечах пошире. Пришлось не только чинить, но и перешивать, а с одной рукой всякая работа во много раз труднее.

Но вот пришла весна: тёплое солнце и тёплый ветер с полдня. Снег набух водой, побежали ручьи. Озеро потемнело и разлилось до самой избы. Лес наполнился гомоном птиц, на проталинах зажглись голубые и жёлтые огоньки первых цветов.

Юрша ждал, когда из оврагов уйдёт вода и реки войдут в берега. Он не собирался возвращаться сюда, но мог прийти Сургун, и для него, как только земля оттаяла, они с Весёлой вскопали небольшой участок земли и посеяли овёс — всё-таки подспорье. Ну, а если никто не появится, пусть радуются птички да зверушки лесные.

Двадцать второе апреля — именины Юрши пришлись на понедельник. Отметили этот день праздничным обедом, ели уху и пшённую кашу с мёдом. После обеда отдыхали. Весела, как всегда в свободное время, начала расспрашивать. Юрша замечал, что с каждым днём её вопросы становились всё более и более осмысленными.

— Дядя Клим, как узнаешь, когда какой праздник? Ведь все дни одинаковые.

— А ты разве не видишь, как я каждый день отмечаю на бересте. Таких берестинок у меня уже десять. Десятый месяц пошёл, как конь привёз меня к твоей землянке.

Весела засомневалась:

— Нет. Тогда ты только стонал. Ничего не писал.

— Верно, пропустил целый месяц. Потом подсчитал все дни, по луне проверил... Много-много лет назад, восемь веков тому, жил мудрый человек именем Иоанн Дамаскин. Он нам оставил свою руку — научил по руке определять месячные круги луны, годовые круги солнца. Теперь по руке Дамаскина определяют дни Пасхи. А Святцы меня заставили выучить. Ну, отдыхай, да начнём собираться в дорогу.

А через два дня они тронулись в путь. Юрша и Весела с заплечными мешками и посохами, коза на верёвочке. Первое время она резвилась, потом опять начала ложиться. Однако теперь день был длиннее, чем осенью, и они, несмотря на частые остановки, добрались до землянки Веселы на второй день ещё засветло.

Тут они обнаружили, что какой-то лихой человек обобрал землянку и унёс всё, что можно было унести, забрал последние тряпки, доски с полатей и всю нехитрую утварь.

Юрша полагал оставить Веселу тут, в землянке, а самому сходить в Тихий Кут. Теперь опасно было оставлять её одну, неизвестно, что за люди обобрали землянку. Может, они поблизости бродят. Да и Весела не была такой смелой, как раньше. Её мир теперь населяли не только хорошие люди, но и плохие, страшные чудовища из сказок, злые звери. Переночевав, они двинулись дальше.