Старший брат царя. Книги 3 и 4

Перед Тихим Кутом Юрша удвоил осторожность, прислушивался, присматривался, но ничто не нарушало жизни леса, — поблизости людей не было. Ночевали в лесу, примерно на том самом месте, где они допрашивали взятого в полон воина Авдея. Затемно Юрша сходил в разведку. Убедился, что в посёлке и вообще в междуречье Воронежей людей нет. Чтобы надёжнее присмотреться к округе, Юрша поселился в полуразвалившейся землянке. А на следующее утро, оставив спящую Веселу, он пошёл к могиле Гурьяна, прихватив с собой заступ.

Могила заросла травой, потемневший крест покосился. Вокруг поднялся буйный кустарник, это было на руку Юрше — со стороны никто не увидит, как станет тут копаться. Сотворив молитву, принялся за работу. Последнее время он научился правой негнущейся рукой помогать работающей левой. Добраться до кубышки, зарытой около могилы Гурьяна в песчаном грунте, было делом нескольких минут. В промасленной ветошке отдельно лежали украшения с дорогими каменьями. Из них он взял пригоршню. Из свёртка с золотыми и серебряными монетами отсыпал половину в сшитый из овчины широкий пояс со множеством карманов. И вот тут у него дрогнула рука, после непродолжительного колебания, высыпал и вторую половину.

Раньше он равнодушно смотрел на золото, и вдруг откуда такая жадность! Горестно усмехнувшись, уложил в кубышку свёрток с украшениями и зарыл её. Теперь предстояло самое трудное — не оставить следов работы. Юрша снятый дёрн и вынутую землю выкладывал на расстеленный армяк, теперь аккуратно всё укладывал на старые места. Армяк вытряхнул в стороне. После этого занялся могилой: выпрямил крест, накопал рядом земли, поправил холмик и покрыл его дёрном. Теперь работал безо всяких предосторожностей — каждый вправе отдать должное покойнику.

На обратном пути к Веселе, оставленной в землянке, Юрша зашёл на памятный ему выгон. Скота нет, трава не потоптана. Загон разгорожен, видать, казаки перетащили к себе ещё годные плетни. На краю выгона, на самом берегу, стояли четыре креста. Сняв колпак, Юрша подошёл к захоронению. Сквозь молодую траву явственно вырисовывались около каждого креста обширные могилы...

Его горестные размышления неожиданно прервались. По берегу шёл человек. Ещё оставалось время, чтобы скрыться в кустах, но Юрша остался неподвижным — к нему приближался малый лет четырнадцати. Около могил он тоже снял колпак, удивлённо разглядывая Юршу. Тот спросил его:

— Как звать тебя, парень?

— Первун.

— Кто тут похоронен, знаешь?

— Ага. Вон там Кудеяр со товарищи. Это — ватажники, а это — их бабы с ребятишками. Там — царёвы вои.

— Ватажники тут жили?

— Ага.

— Их всех перебили?

— Не. Они в лес подались.

— А ты чей будешь?

— Бортника Кузьмы. Вон там пасека. А ты чей?

— Путник, с девкой в Липецк идём. Тут в развалюхе ночевали. А ты в Стаево?

— Ага. Батя за хлебом послал.

— Ну прощай, Первун.

Юрше казалось опасным с кем-нибудь встречаться в этих местах, поэтому нужно было уходить отсюда как можно быстрее. Он заспешил к землянке. Почувствовал недоброе, когда около землянки не увидел козы, а ведь оставил её привязанной на лужайке. В землянке Веселы не оказалось. Оба заплечных мешка стояли, тут же лежал её кафтанчик. Обошёл вокруг, прислушался — в порывах лёгкого ветра шуршит листва...

Вернулся и присел на обрубок дерева. Очень возможно, что ничего страшного: убежала коза, Весела пошла её искать и сейчас вернётся... Время идёт, а её нет... А вдруг она попадёт к казакам или встретит бортника Кузьму? Назовёт себя, её вспомнят. От неё допытаются, кто её спутник. Хорошо, если она забыла, что у него были связаны ноги, когда его привёз конь. Тогда могут подумать, что он ватажник. А если вспомнит!! Нет! Здесь она не должна встречаться ни с кем! Он её учил не бояться людей, а лучше бы она боялась!

А вдруг заблудилась и зовёт его... Опять обошёл округу... Может сейчас придут с ней казаки!.. Юрша поспешно отнёс мешки и спрятал их в густом ельнике. Наломанный лапник для постели сгрёб, свалил в угол и присыпал землёй. Убрал все следы ночёвки. Если приведёт казаков, они посмотрят, сочтут её безумной и потеряют к ней интерес.

Отошёл от землянки, спрятался и стал наблюдать... Чу! Кто-то бежит... Весела!.. Одна ли? Вся в слезах... Заглянула в землянку, всхлипнула и побежала дальше... За ней, кажется, никого нет. Тихо окликнул, вышел... Как она ему обрадовалась! Обняла, сквозь рыдания что-то говорит, а разобрать невозможно...

Где-то, где-то Юрша понял, что коза убежала на пасеку, а там козёл, они играют. Любимая коза не послушалась своей хозяйки и не пошла к ней, зато незнакомый козёл чуть не забодал её. Тут около козла появился чужой дядя, Весела испугалась и убежала. Теперь испугался и Юрша:

— Дядя видел тебя?

— Да. Шумел: «Дева, дева, вернись!»

— Пойдём, скорее пойдём!

— А козочка?

— Нагонит, она догонит нас. Идём, идём скорее!

Они надели сумки и почти бегом ушли в лес. Весела постоянно оглядывалась, ожидая появления козы.

Юрша уходил вверх по Лесному Воронежу. Верстах в десяти от Стаево они переправились через реку и пошли лесными тропами на запад. Потом вышли уже на Большой Воронеж.